Осенние сказки

Четверо встали перед нами прямо из травы, тоже подняв натянутые луки.

- Бросай оружие, - ухмыляясь, проговорил один из разбойников – здоровенный детина, заросший щетиной так, что виднелись одни глаза.

Ах ты, Богиня! Как же мы увлеклись разговором, что не увидели – в заросшей травой балке пряталась засада. Из этой же балки, повинуясь приказам узды, поднялись на ноги четыре лошади. Не знаю, как успела я в эту секунду подумать: вот, значит, как подстерегают они караваны. Я не заметила их потому, что захвачена была разговором, а Илан – потому, что не привычен к степи.

Ходу! – коротко скомандовал Илан, и мы развернулись и пришпорили лошадей.

Стрела свистнула возле моего правого плеча, и я вскрикнула: попади она в Рыжика или в Вишню, мы были бы обречены. К счастью, разбойники были не самыми лучшими стрелками. Нападавшие, грязно ругаясь, тоже вскочили в седла.

До ворот было часа два неспешной езды, а галопом мы могли бы поспеть и за четверть часа, но наши лошади были уставшими, а их – свежими и отдохнувшими. Если б не эта безумная скачка в начале! Илан держался чуть позади меня, и я поняла – бережет.

Что стоило ему бросить меня здесь и умчаться на все четыре стороны? Почему он не сделал этого? Не было времени искать ответы на эти вопросы. Мы неслись во весь дух, и мысли мои мчались столь же стремительно. Еще чуть-чуть, и нас сможет заметить стража на стенах и, может быть, даже успеет прийти на помощь. Но четверо – нет, уже шестеро! – окружали нас полукольцом, и полукольцо это стремительно сжималось. Не вырваться, не уйти…

Быстрее! – снова крикнул мне Илан. – К воротам!

Я снова хлестнула Рыжика, пригнувшись к его шее, и услышала, как сзади возмущенно и негодующе заржала Вишня. А когда оглянулась, то увидела, что Илан остановился и, развернув Вишню, отстреливается – коротко и четко.

Убьют! – заорала я изо всех сил.

Нападавшие видели, конечно, что против них – одиночка. Но от ворот уже мчались к нам на помощь, что-то нечленораздельно крича, несколько верховых. И разбойники сочли за лучшее не связываться – слишком близко мы были к городу. Гортанно ругаясь, развернули они коней и кинулись назад – так быстро, что очень скоро превратились в крошечные точки, пропавшие между холмами.

Госпожа, с тобой все в порядке? – это Илан подъехал ко мне, вытирая мокрый лоб.

Я опомнилась - и кивнула. И тоже стерла испарину. Запоздалый страх пронзил меня, как острая игла; напряжение отпустило, и я едва не свалилась на землю – так резко вдруг закружилась голова.

Тише, госпожа… Все хорошо.

Он удержал меня за плечи… какими твердыми, теплыми и надежными были, оказывается, его руки!

Стражники мчались нам навстречу. Все это длилось, оказывается, едва ли несколько минут – еще кричала в вышине одинокая птица.

Вечером у меня разболелась голова. Я лежала, закусив зубами подушку, и молчала. Мягкое покрывало казалось невыносимо колючим, все раздражало. Ахари суетилась вокруг с мазями и притираниями, пока я не выгнала девочку за дверь, пригрозив ей поркой и запретив показываться на глаза. Мягкий вечерний свет резал глаза, все казалось мучительно ярким.

Как много надо, чтобы быть женщиной – мази, яркие платья, красивые украшения. Как мало, как мало для этого надо – всего лишь чувствовать крепкие руки на своих плечах, знать, что тебя задвинут за спину в случае опасности…

… как я прижималась к нему, дрожа от запоздалого ужаса… а Илан гладил меня по голове и успокаивал, как маленькую:

Тише, госпожа, тише. Все уже хорошо…

Дверь осторожно приоткрылась, в комнату заглянул Тейран.

Не спишь, Тамира?

Я порывисто села на постели, сминая покрывало.

Брат… послушай…

Он торопливо пересек шагами комнату, сел на кровать. Погладил меня по руке.

Бедная моя, бедная. Досталось тебе сегодня. Говорил ведь…

Я помотала головой.

Если бы… Брат скажи: почему ты отпустил меня? Ведь не хотел? Ведь если бы Илан сбежал, а я осталась бы одна – что тогда?

Но не сбежал же?

Нет…

Я потерла виски и поморщилась, снова легла.

Только вот почему…

Тейран усмехнулся.

Похоже, что я угадал.

Ты? – я приподнялась на локте. – В чем?

Все просто. Утром я сказал этому Илану: я поручаю тебе мою сестру. Тебе дадут оружие, и ты будешь охранять ее. Она слаба и нуждается в защите. Ты отвечаешь за нее.

Что? – я вскочила, забыв про боль. – Я – слаба? Да как ты мог…

Но ведь сработало же, - невозмутимо продолжал Тейран. – Таких, как этот парень, разгадать очень просто – у них есть то, чего недостает нам, кабинетным крысам. Они знают, что такое долг и приказ.

А если бы…

А что касается «если бы», - снова усмехнулся он, - то мои люди следили за вами и в городе, и за Воротами. И если «бы»… ты не осталась бы одна. А его смерть была бы долгой и мучительной. В конце концов, - он тронул мои волосы, - у меня только одна сестра.

* * *

Новая игрушка увлекала меня все больше. Я забросила вышивку, перестала принимать приглашения – мне так не терпелось приручить Илана, что это стало для меня вопросом чести. Чтобы я, Тамира, - и не смогла? От любопытства, а может, еще отчего, но я стала присматриваться к новому рабу украдкой.