Осенние цветы

Все это привело к тому, что осень 1919 года, когда Гатчина оказалась занята белогвардейцами, Куприн присоединился к Белому движению. Вступив в ряды Белой армии, где он редактировал армейскую газету, вместе с разгромленными остатками ее отступал в направлении Нарвы и в конце концов вынужден был покинуть родину (о драматических событиях того времени А. И. Куприн рассказал в повести «Купол св. Исаакия Далматского» (1928). Куприн оказывается сначала в Ревеле – столице Эстонской республики, которая только что получила независимость, потом в Финляндии, а летом 1920 года он с семьей приезжает в Париж.

Французская столица встретила не очень гостеприимно. Как Куприн жил в эмиграции, видно из его писем к Лидии, дочери от первого брака. «Живется нам – говорю тебе откровенно – скверно. Обитаем в двух грязных комнатушках, куда ни утром, ни вечером, ни летом, ни зимой не заглядывает солнце… Ужаснее всего, что живем в кредит, то есть постоянно должны в бакалейную, молочную, мясную, булочные лавки; о зиме думаем с содроганием: повисает новый груз – долги за уголь».

Борясь с нуждой, Куприн безуспешно пытался заняться выращиванием ненужного французам укропа, его жена потеряла последние деньги, открыв переплетную мастерскую. В начале 1920-х гг. он сотрудничал в газете Владимира Бурцева «Общее дело», а также в «Русской газете» и «Русском времени». Публиковал статьи о терроре большевиков, разгроме русской культуры, преследовании православной церкви в Советской России. Семье удавалось хоть как-то жить на скромные гонорары за переводы произведений писателя, статьи и очерки. В 30-е годы Ксения работала манекенщицей, а потом стала сниматься в кино и приобрела некоторую популярность как актриса. Но успехи Ксении на этом поприще не могли обеспечить благосостояния ее семьи. Почти все заработанные ею деньги уходили на приобретение туалетов, без которых невозможно было удержаться в профессии, тогда еще малоприбыльной.

В 1933 году Бунин, получив Нобелевскую премию, переслал часть денег Куприну.

Тяжелое материальное положение заставило писателя взглянуть на жизнь по-новому. «Прекрасный народ, – высказывался Куприн о французах, – но не говорит по-русски, и в лавочке, и в пивной – всюду не по-нашему… А значит это вот что – поживешь, поживешь, да и писать перестанешь».

Но писать не перестал. В 1928–1933 годах он активно работал над автобиографическим романом «Юнкера», чтобы показать российскую армию такой, какой она была в лучшие годы: непобедимой и бесстрашной.

Поскольку Александр Иванович был внимательным слушателем, теперь, в эмиграции, многочисленные рассказы, услышанные им когда-то в России от «бывалых» людей, оживали на страницах его произведений. Но к концу 20-х – началу 30-х годов запас жизненных впечатлений, привезенных Куприным из России, иссяк, и в середине 30-х годов Куприн фактически прекращает литературную деятельность.

Часть произведений Куприна 1920-х годов – первой половины 1930-х написана на материале из французской жизни: рассказ «Золотой петух», очерки «Юг благословенный», «Париж домашний», «Мыс Гурон» и т. д.

В 1934 году Куприн тяжело заболел, у него обнаружили рак пищевода и нарушение мозгового кровообращения, были значительно повреждены его слух, речь, зрение, он потерял возможность писать. Лечиться или делать операции было не на что. Семнадцать лет, которые писатель провёл в Париже, вдали от Родины, были малоплодотворным периодом. Постоянная материальная нужда, неустроенность, тоска по родине и предчувствие близкой смерти привели его к решению вернуться в Россию.

В 1936 году супруга писателя начала переговоры с советским посольством во Франции. С предложением о возвращении на родину к советскому лидеру Иосифу Сталину обратился полпред СССР во Франции Владимир Потёмкин. 23 октября 1936 года. Полибтюро ЦК ВКП(б) приняло решение разрешить Александру Куприну въезд в СССР: новой власти требовалась поддержка со стороны талантливых писателей, которые вернулись бы из-за границы.

31 мая 1937 года семья Куприных приехала в Москву. Дочь Ксения осталась во Франции. Вернулась она в Россию только в 1958 году. Возвращение Александра Ивановича в СССР наделало много шуму. Его встречала торжественная процессия, в которую входили известные литераторы и поклонники его творчества. Несмотря на серьезные проблемы со здоровьем, он надеялся, что на Родине сможет восстановить силы и продолжать заниматься литературной деятельностью.