Читаем Осенние воспоминания полностью

Вот чай, мягкий плед и листва…

Спасибо, любимая осень,

Что я от него без ума.


В открытое окно


В открытое окно,

Влетел янтарный лист.

И облетев весь дом,

Попал в тарелку с супом.

Ты не был королём.

И ты – собравшись с духом,

Съел тот осенний суп,

Запив его дождём.

И где-то, в вышине,

На журавлином небе,

На скомканных, в гофре,

Кудрявых облаках.

Твой очутился дух,

Свободный словно ветер.

Способный облететь,

Весь этот мир – вокруг.

И ты вдохнул тот мир.

Луга, поля без края.

Ковёр в ногах – лесов,

С прозрачной головой.

И тихо на окно своё,

Присев устало.

К обеду пригласил –

Меня, с моим зонтом.


Осенний терпкий аромат


 Остановись! Вздохни поглубже,

 Осенний терпкий аромат.

 Теперь ступай! Ступай по лужам,

 Что тянутся так невпопад.


 И в парке, на цветном газоне,

 Намокшим от лихих дождей.

 Остановись! Дай ей потрогать,

 Вибрацию души твоей.


 И Осень, в тонком сарафане,

 С венком из пожелтевших трав,

 Тебя, мой друг, с Зимой поздравит,

 Окутав душу в тёплый шарф.


 Сказали, осень мне к лицу.


 Сказали, осень мне к лицу.

 Её дождливый лик,

 И голубые небеса,

 И тихий птичий крик.


 Я упаду в её листву,

 И если повезёт,

 Под первый тихий тёплый дождь

 Впитаю всю красу.


 Сказали, осень мне к лицу.

 Но не видна им суть.

 В моём лице – её черты,

 Её великий путь.


 Когда, природа так тиха,

 Что слышен каждый вздох.

 Я ухожу её тропой,

 Красива и чиста.


 И каждый,

 кто готов принять в себя, её дары,

 Похожим будет на меня,

 Хоть в зеркало взгляни.


Журавли


 Я лежу на траве расписанной,

 Словно яркое полотно.

 Лист рябиновый и осиновый,

 И кленовый – засыпал всё.

 Мне наверно, немного холодно,

 Но звенит голубая высь.

 Журавли косяками плавными,

 Просят нас о тепле забыть.

 А в ладонях, в дождях намоченных,

 Я терзаю его дары.

 Листья были детьми зелёными.

 А теперь? Всё пройдёт как сны!

 И под песню, что я проплакала,

 Как курлыканье журавля.

 Я прощаюсь с дарами яркими,

 Что на завтра уйдут в снега.

 Оголённые ветви тянутся,

 Зацепляясь за облака.

 Я намокла! Я с небом таяла!

 Может быть, я была не одна?


Удивлённая осень


 Мне вчера улыбнулась осень,

 Сквозь дождливые серые дни.

 Сквозь туманы и раннюю проседь.

 Сквозь пустые чужие дворы.


 Я её удивила не меньше.

 Улыбнулась подруге в ответ,

 Летним утром, туманом вешним,

 И зимою, что шлёт привет.


 И теперь, мы встречаемся тайно.

 На намокшей скамейке в саду.

 И рассказываем тайны,

 Собирая резную листву.


 Накануне…


 Ты промокла вся! Ты простудишься!

 Ветер грустно на ушко пел.

 Но осенний дождь всё беснуется,

 Не считая своих потерь…


 Листья вялые… Листья мокрые…

 Им теперь от земли не взлететь.

 И рыдают деревья промокшие,

– За детьми не смогли усмотреть!


 И в затопленный сад – уж не хочется,

 По колено, увязши в грязи.

 Эти дни – провода в одиночество,

 В повторенье, как плачут дожди.


 Утешая себя чаепитием,

 С наслажденьем,

 Вдохнув аромат,

 Земляничного чая душистого…

 Наблюдая, как гаснет закат.


 Вот и всё! Эта осень закончена…

 Все капризы свои истощив,

 И Зимою земля запорошена,

 За потери её наградив.


 Старый парк снова ждёт посетителей,

 Словно кадры немого кино.

 Он без звуков, без дрожи, лишь с истиной,

 Он как сказка, что вижу в окно.


 Я сожалею, что ушла…


 Я сожалею, что ушла…

 Та осень, что была красива!

 Вы видели иное диво,

 Куда прекрасней, чем она?


 Изящные стояли клёны,

 Вишнёвые, чуть с бирюзой.

 Берёзы, жёлтые лимоны,

 С Великой Русскою душой.


 Абсурдно всё, что происходит,

 Когда не в лад и невпопад…

 Когда красивые – уходят,

 Души, не показав наряд.


 Я сожалею, что ушла…

 Та осень, что была красива!

 В наивности, поверив миру,

 Она растоптана была.


 Осколки, рваные листочки,

 Чужие мысли, чей-то взгляд…

 Никто не пожелал отсрочку,

 Ей дать… И принял снегопад.


Холодная осень


Прощай холодная осень.

Не жди, я не буду плакать.

Забуду дожди и слякоть,

И листьев не полный крой.


Когда ты стучала в двери,

И громко гнала холода,

Ты вспомни, тогда обещала,

Величье, с приходом себя.


И что наблюдали люди?

Осенние куртки и дождь.

И в каждой утренней луже,

Тоненький, сморщенный лёд.


Но завтра, наступит лето,

И кончится время твоё.

Подумай, подруга над этим,

До марта! Прости, если что!


Душа замёрзла


Душа замёрзла.

Замёрзла так, что льдом покрылась,

Что снегом первым притворилась,

Что умерла…

Она боролась!

Не думайте, что в одночасье она решила, что устала ждать.

Отнюдь! Она надежды верной в себе таила истину и суть.

Она любила, право, не случайно,

Как тень, прильнувшая к его судьбе.

Как листья клёна на прощанье она лежала на его окне.

Она просилась, ласково и тихо,

Она стучала в мокрое окно,

Но он… Но он её, увы, не слышал.

Ему всё это было – всё равно.

И вот тогда, когда осенний вечер туманом лёг на девичью печать,

Она решила, что сгорели свечи, и ей себя ни чуточку не жаль.

Она забилась в грани подсознанья, в холодные и влажные углы,

В раскатанные лужи на асфальте,

В рассветные, белеющие льды.

В замерзший сок стареющего дуба,

И в иву под его окном,

В его случайную, растерянную скуку,

В его мечты, что были только сном.

И вот тогда она совсем замёрзла.

В мечте его, она себя не встретив, совсем ушла.

Над миром, словно ветер, последний раз поплакала душа.

И до весны, все позабыв приличья,

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне