Осенний безвременник

— Позднее я узнал, — продолжал Старек, — что у Ренаты есть тетя, пани К. Живет в квартале Слованы. Я навестил ее в апреле. Сказал, что был близко знаком с Ренатой, мы собирались пожениться, поэтому я хотел бы знать, где она сейчас. Тетя мне ответила, что Рената за границей, ей там очень хорошо. Так якобы сообщает в письме девочка, племянница Ренаты. Она пишет, что у Ренаты скоро появится фотоателье во Франкфурте-на-Майне.

— Вы видели это письмо?

— Нет. Но подождите, еще не все. Сообщив все это, тетушка добавила, что она только что написала ответ, который перешлет Ренате через какого-то дядюшку из Сенеца. Я сразу же понял, что смогу установить контакт с Ренатой через того человека из Сенеца. Поэтому стал выспрашивать подробности о нем. Пани К. сообщила, что это пожилой человек, живет в Сенеце, справа от главной дороги, где-то около леса. Рядом с его домиком есть громкоговоритель.

Следователь позвонил по телефону и приказал срочно подготовить машину. Нет, лучше две. Новые сведения наконец должны были привести к убийце.

Старек продолжал:

— В Сенеце я был, но домика не нашел, есть только садик и громкоговоритель. Я снова вернулся к пани К. и сказал ей об этом. При первой возможности она отправилась туда со мной. Так что я говорил с ним, с тем дядюшкой. Он им вовсе не родственник, просто они его так называют.

— Имя узнали?

— Нет.

— Как он выглядел?

— Пожилой человек, сильно за пятьдесят. Голос глубокий. Голова почти белая. Узкое лицо. Как мне показалось, моему посещению не обрадовался. Сказал, что у Ренаты все хорошо, она собирается приобрести магазин. Племянница Д. ждет неподалеку от границы, в Баварии, когда Рената устроит свои дела и заберет ее. Вот и все. Я-то, дурак, думал, что Рената забыла меня. А она в это время… Всю ночь она стояла у меня перед глазами…

Следователь посмотрел на часы — три — и встал.

— Жаль, потеряли день. Но все равно вам спасибо. Поедете с нами.

В уголовном розыске все поднялись по тревоге. Автомобиль помчался в сторону квартала Слованы. К счастью, тетя К. оказалась дома. Она с тревогой смотрела на сотрудников уголовного розыска. Однако пыталась все отрицать. Руководитель оперативной группы с досадой прервал ее:

— Оставьте это. Мы все знаем. О семье Баллеев, о Сенеце и о вас.

— Но я ничего не знаю! Они вроде бы за границей.

У старшего лейтенанта не было времени. Он положил перед женщиной фотографии обоих мертвых.

— Вот они. Это был пан Баллей. А это — Рената. Оба убиты.

— Это не они!

— Они. Доказано.

Женщина несколько раз судорожно глотнула и закрыла глаза. Руки у нее начали трястись. Вдруг она резко схватилась за сердце. Потом вдруг выкрикнула почти с торжеством:

— Все не так! Ведь еще в понедельник…

— Что в понедельник?

— Они живы. Племянница… — Секунду поколебавшись, она махнула рукой. — В этот понедельник я снова получила письмо от девочки. Уже не первый раз. Из деревни Гроссконреут в Баварии.

— Покажите нам его.

Женщина подошла к буфету и достала конверт.

— Это ее почерк, господа, я знаю. Они обе жили тут у меня, прежде чем уйти. Это точно ее почерк…

Руководитель группы прочел письмо, повертел его в руках и грустно улыбнулся. На конверте не было ни марки, ни печати почтового отделения. Его могли и в самом деле вручить в этот понедельник, даже если бы оно было написано месяц назад. Но может, девочка еще жива? Теперь это самый важный вопрос.

— Как к вам попало это письмо?

Женщина тяжело дышала и молчала, не отрывая глаз от фотографий.

— Они были вашими родственниками. Двоих из них мы нашли, вы их видите на снимках. Девочка, возможно, еще жива. Хотя бы сейчас говорите, да побыстрее. Как вы получили это письмо? Кто его вам вручил?

— Дядюшка, — прошептала она еле слышно. И мужчины в комнате облегченно вздохнули. — Один дядюшка из Сенеца.

— Расскажите, что вы о нем знаете.

— В начале марта Рената сообщила мне, что собирается перейти границу и что её переведет через горы один человек… Она называла его дядюшкой из Сенеца, Я тогда этого человека не знала. Об отце Ренаты мне ничего не известно, но сама она ушла примерно за неделю до Пасхи, С тех пор я ее не видела. Через неделю по желанию Ренаты я отвезла в Сенец маленькую Д., с тем чтобы потом ее тоже переправили за границу. Встретилась с дядюшкой. Его дом стоит у леса, рядом на столбе установлен громкоговоритель. Потом дядюшка несколько раз привозил мне письма от девочки, племянницы Ренаты. Они точно были от нее, я знаю ее почерк. Он говорил, что Бал-леи находятся во Франкфурте-на-Майне и что им там хорошо.

— В этот понедельник он тоже приезжал?

— Да. Почти сразу после того, как был кто-то из вас.

— Расскажите подробнее о его посещении.

— Он дал мне письмо от девочки и сказал, что привез ее из Баварии назад, так как она по мне соскучилась и хотела бы еще раз повидаться, прежде чем поедет к Ренате во Франкфурт. Договорились, что я приеду к ним в Сенец к семи часам вечера в Тот же день, то есть позавчера, в понедельник. Я сказала ему, что тут были представители вашей службы и спрашивали о Баллеях.

— А он что?