Осенний Лис

Тихонько, словно нитку из клубка, он вытягивал обратно тонкий жгут колдовского огня. Тугая, спутанная мощь противилась разрыву, корчилась, ходила ходуном. Снег плавился с шипением и треском. Парень закусил губу от боли. Всё повторяется… Как в графской темнице хрустели суставы, срывая с руки ненавистное телу железо, так и сейчас корчилась в муках душа – пленённое пламя костра средь кирпичной печи. Только не было для неё спасительного яда. Да и не помог бы он ничем.

Травник не знал, сколько всё это длилось, лишь почувствовал внезапно, как тёмные лепестки старого заклятия свернулись сами в себя и каменный алтарь пред ним погас, опустошённый. Странник утёр пот со лба и долго молчал, слушая, как потрескивает остывающий камень, затем сунул руку в карман, нашарил там два гладких, отполированных ветром орешка и прошёлся взглядом по макушкам деревьев.

Сорока сидела на суку, любопытная, как всегда, смотрела вниз, на человека, ожидая, чем всё кончится. Травник с хрустом раздавил в руке орехи и цокнул языком. Сорока встрепенулась. Травник улыбнулся.

– Ну, иди сюда, – негромко сказал он. – Иди, не бойся…

Сорока слетела и уселась на камень. Наклонила недоверчиво иссиня-чёрную голову, покосилась на орех. Медленно, прыжками подобравшись ближе, схватила с ладони белое лущёное ядрышко и проглотила в один момент.

– Вот и славно… – кивнул травник, разжевал и проглотил второе. – А теперь – лети.

Птица вспорхнула и пропала меж деревьев.

Травник постоял некоторое время, молча глядя на старые камни.

– Прости, брат Леонард, – прошептал он. – Не получилось из меня раба.

Он повернулся и скрылся в лесу.

* * *

– Не отставать! – прикрикнул граф Цепеш. – Где он, Кришан?

– Где-то здесь, мой граф. Эй, вы, смотреть в оба!

– Вон он!

За кустами мелькнула рыжая голова, и кавалькада с топотом и свистом бросилась в погоню.

– Вперёд, вперёд! – погонял их оруженосец. – Ищите лучше! Первый, кто его найдёт, получит сто талеров, слышите?

Всадники рассеялись, прочёсывая кусты и отдаляясь друг от друга. Один из них, Михай, вдруг заприметил тень, скользнувшую за деревьями, и ринулся в погоню. Рыжая шевелюра мелькала впереди, то справа, то слева, и Михай уже уверился, что награда у него в кармане, как вдруг конь споткнулся, и тяжёлая колода на верёвке, описав дугу, страшным ударом выбила всадника из седла.

Роняя снег с ветвей, сорока взлетела и исчезла средь ветвей.

* * *

Имре сразу увидел его. Всё, как описывал господин граф – рыжий, в полушубке и хромает. Он пустил коня рысью, на ходу выхватывая саблю, и в этот миг его шею захлестнула петля. Высокая лесина разогнулась, как спущенный лук, вырвав всадника из седла, и вознесла его в темнеющее небо. Перед глазами Имре промелькнул белый сорочий бок – это было последнее, что он увидел перед тем, как навсегда погрузился во тьму.

* * *

Ференц был не силён в рукопашной, но как наездник мог потягаться с кем угодно и потому слегка опешил, когда его лошадь встала как вкопанная и попятилась, храпя и роняя клочья пены с трясущихся губ.

– Ты что, Гвеждинка? – Он похлопал её по шее, успокаивая. – Ну, ну… Что там?

Он поднял взор и осёкся, заметив впереди пронзительный блеск волчьих глаз. Матёрый белый зверь явился будто ниоткуда. Ференц отшатнулся и зашарил рукой в поисках оружия.

Волк подобрался и прыгнул бесшумно, словно призрак. Клыки его сомкнулись.

…И повсюду в лесу, подгоняемые жаждой наживы, гнались за призрачной тенью графские холуи. Гнались и гибли, натыкаясь на отравленные колья, попадая в смертельные петли ловушек, сгорая заживо в страшном, неведомо откуда льющемся огне…

Никто их больше не видел.

* * *

Кришан и два его приспешника, увлёкшись погоней, не заметили, как старый граф остался далеко позади. К тому времени, когда след привёл их на поляну, ту самую, где несколько недель назад началась вся эта кутерьма, уже взошла луна.

Посреди поляны, в самом центре каменного круга стоял рыжеволосый ведун. Стоял, сжимая посох, и смотрел на них, молчаливый, неподвижный. Ветер подхватывал и трепал его длинные, схваченные тесёмкой волосы.

– Вот он! – крикнул один из солдат.

– Сам вижу! – огрызнулся Кришан и спешился. Вынул из ножен саблю. – Вы, двое, – заходите с той стороны. – Он указал, откуда именно. – Не дайте ему уйти!

И двинулся вперёд.

Травник стоял не шевелясь, и только челюсти его лениво двигались, что-то пережёвывая. Почему-то эти мерные коровьи движения ещё больше взбесили Кришана.

– Ну что ж, смерд, – хрипло сказал он, – вот мы и встретились. Пришла пора платить.

Травник не ответил, и Кришан вдруг почувствовал непередаваемое отвращение к этому паршивому бродяге. Он сделал знак рукой:

– Возьми его, Дьёрдь!

Солдат шагнул вперёд.

И в этот момент травник плюнул.

Мокрый ком зеленоватой жвачки шлёпнул стражнику в глаза. Тот взревел от ярости, а в следующий миг внезапно выронил клинок и схватился за лицо. Опустился на колени, грабастая пальцами снег, поспешно приложил его к глазам. Как видно, стало ещё хуже – стражник снова взвыл, теперь уже от боли, пал ничком и закатался, как безумный.