Осенний лист или зачем бомжу деньги

- Как это…, как это убили? Почему? - Сидоров давно уже перестал вспоминать о тех годах, когда они жили с Катериной, забыл обиду, которая, казалось, никогда не забудется. Он вычеркнул Катерину из своей памяти, и даже с трудом мог вспомнить теперь, как выглядела его бывшая жена. И вдруг, словно схватил его кто-то за горло. Дышать стало трудно. Память о Катерине вернулась в один миг.

Альфред что-то бормотал, но что - разобрать сложно было, язык не слушался Альфреда, синие губы не хотели разлепляться.

Сидоров взял себя в руки и сказал:

- Потом расскажешь. Пошли ко мне. Тебе сейчас отогреться надо и поесть. Водки бы сто граммов не помешало, да нет ее у меня. Но ничего, что-нибудь придумаем…

Жил Сидоров в кабинете начальника цеха по производству легковоспламеняющихся и взрывчатых веществ разграбленного и разрушенного завода 'Искра'. Некогда 'Искра' был градообразующим предприятием и относился к оборонному комплексу. Потом, в далеком девяносто четвертом в рамках идиотической глобальной конверсии, завод решили смести с лица земли и построить на его месте Торговый

Центр. А что делать, если мины, гранаты, динамит и прочая взрывающаяся продукция стала стране не нужна? Только торговать и осталось - американскими окорочками, сосисками, кока-колой и жевательной резинкой. Вот только где народ будет деньги на все это зарабатывать, об этом местные власти не подумали. А на фиг?

Кстати, Альфред (в то время молодой, новоиспеченный инженер-технолог, работающий в техбюро завода) предложил завод не ликвидировать, как того требовал мэр и с чем безоговорочно соглашался директор 'Искры' Антон Иванович Самотесов, а только слегка перепрофилировать и наладить выпуск петард, новогодних хлопушек, бенгальских огней и прочих пиротехнических изделий не милитаристского направления. Идея Альфреда бурно обсуждалась на собраниях в цехах и на перекурах в курилках. На директорских планерках она тоже обсуждалась, но менее бурно. Антон Иванович на этих планерках, не стесняясь подчиненных, ковырял в носу и катал из своей добычи шарики. Ему было по барабану судьба завода и судьбы заводчан, он уже достиг пенсионного возраста, обеспечил себе безбедную старость, а своим детям организовал мощные стартовые условия для карьерного роста и теперь только ждал момента, когда можно будет сделать последний финансовый рывок и спокойно уйти на заслуженный отдых. Ждал и от нечего делать, а, возможно, доставляя себе удовольствие, ковырял в носу и катал шарики.

Тем не менее, полностью игнорировать Альфредову инициативу с энтузиазмом подхваченную широкими трудовыми массами Самотесов не мог, он еще не впал в старческий маразм, а демократия капиталистическая еще не успела до конца сожрать демократию социалистическую. Поэтому скрепя сердце он дал задание заводским экономистом подсчитать затраты, связанные с перепрофилированием

'Искры' и определить, хотя бы приблизительно себестоимость 'новой' продукции.

Экономисты считали долго, а когда закончили, не только у Альфреда

Молотилова, у всех вытянулись лица - петарды оказались дороже китайских в восемнадцать с половиной раз! Не говоря уже о новогодних хлопушках - одни конфетти были дороже готовой китайской хлопушки.

Ерунда, быть того не может, возмущался Альфред, я тут сам подсчитал кое-что…, но Антон Иванович слушать его не захотел. Он встретился с мэром, и в тот же ресторанно-банный вечер было принято судьбоносное решение - 'Искра' должна быть потушена навсегда.

Решение приняли, народ с завода уволили, готовую продукцию куда-то увезли, Самотесов вышел на пенсию и укатил на Лазурный берег, а на завод двинулись экскаваторы, бульдозеры и мародеры.

Да видать деньги на строительство Торгового Центра кто-то украл.

Все оборудование - станки, в том числе уникальные, грузоподъемные механизмы, огромные гальванические ванны, металлоконструкции, всякую технику, да вообще все железное, что было в цехах и на территории, вывезли с завода. Как позже выяснилось, сталь и цветной металл продали китайцам. За гроши, по цене металлолома. Стены цехов разбомбили тяжелой дурой, подвешенной к стреле экскаватора. Цех по производству легковоспламеняющихся и взрывчатых веществ (когда-то давно этот цех для краткости обозвали 'взрывным', и вскоре это название стало чуть ли не официальным), так вот, этот взрывной цех по какому-то странному стечению обстоятельств, уцелел. Может быть, потому, что он был ниже других цехов и почти скрылся под обломками рядом стоящих зданий. А может быть, экскаваторщику сказали о том, что денег нет и не будет, именно в тот момент, когда он ехал добивать недобитка, и машинист плюнул на все, бросил свой экскаватор, и подался в коммерцию вслед за остальными. Наверное, торгует теперь китайским ширпотребом на городской барахолке…

Так и стоят развалины уже почти одиннадцать лет.