Осенний поцелуй Лондона

Он с любопытством открыл его и вынул резную рамочку.

– Очень изысканно! – похвалил он. – Думаю, моя мать будет в полном восторге! У нее спальня в белых тонах. Если не возражаешь, то передам ей. А твой папа настоящий мастер! Такая вещица стоит немалых денег. Спасибо ему огромное!

– Передам, – обрадовалась Наташа.

На душе у нее полегчало, ведь она хотя бы таким образом могла возместить Глебу часть его расходов.

В гостиницу она приехала лишь через полтора часа, но почти не заметила долгого пути, так как читала стихи Уайльда. Когда вошла в номер, то увидела, что Лена сидит на краю кровати и пьет чай.

– И где это ты так долго гуляла? – укоризненно спросила она. – Уже половина десятого! А тут Аделина приезжала, проверила, все ли на месте, да про экскурсии нас расспрашивала.

– Ой! – испугалась Наташа.

– Не волнуйся! – улыбнулась Лена. – Я сказала, что ты вышла подышать свежим воздухом и сидишь на лавочке в скверике возле гостиницы. Она поверила и больше не приставала.

– А долго она тут была? – уточнила Наташа.

– Да нет, с полчаса, потом уехала, сказав, что завтра мы должны быть готовы к девяти утра. Она лично повезет нас на экскурсии.

– Спасибо, что не выдала! – сказала Наташа и вздохнула с облегчением.

– А ты где шаталась-то? – спросила Лена. – Наверное, по магазинам? И без меня! Что купила? Показывай!

– Только книжку, – сообщила Наташа и вынула томик из пакета.

– И все? – разочарованно протянула Лена. – А вот мы с Толиком оторвались по полной!

Она вскочила и открыла шкаф. Наташа села на кровать и растерянно смотрела, как Лена вытаскивает вещи и прикладывает их к себе. Но ее мысли были заняты другим. Глеб вел себя сегодня так приветливо, она не могла не ощутить его ненавязчивое обаяние. И в ее душе словно что-то начало таять при одном воспоминании о его голосе, улыбке и заботе о ней.

Глава третья

Она не спустится, – я знаю.
Что ей обет любви простой?
Я не напрасно называю
Ее жестокой красотой.
Ах! Верность – женщинам забава,
Не знать им муки никогда…[10], —

читала Наташа, полностью погруженная в стихи Уайльда.

Она даже не заметила, что Глеб, сидевший рядом с ней, проснулся.

– Вот уж точно, верность женщинам – забава! – раздался голос возле ее уха, и она от неожиданности вздрогнула и прикрыла страницу ладонью.

– Доброе утро, – растерянно произнесла она, глядя в его полуприкрытые глаза.

– Уже утро? – вяло поинтересовался Глеб и потянулся. – Должны скоро прилететь. – Он глянул на часы. – Разница во времени два часа, по местному мы сядем в Хитроу в семь утра. Совсем скоро. А ты так и не спала?

– Не-а, – ответила она и убрала ладонь. – Читала сборник. И все-таки роман про Дориана Грея мне нравится намного больше, чем поэтическое творчество Уайльда, – оживленно продолжила она. – Мне тут многое непонятно, да и выражения какие-то уж совсем архаичные встречаются.

Глеб заглянул в раскрытую на ее коленях книгу и медленно прочитал:

– «Как мальчик любит, любит втрое
Тот, кто полюбит навсегда»[11].

– Он глянул на притихшую Наташу. – А что? Очень верно! Но знаешь, я удивлен, что тебе нравится Дориан. Ведь это отрицательный персонаж! Хотя… вас, девушек, не поймешь. Мне иногда кажется, что злодеи вас привлекают намного сильнее, чем положительные герои. Взять хоть повальную моду на героев-вампиров!

– Да, все мои подружки зачитываются и Майер и Смит, – согласилась Наташа.

– А вот ты Уайльдом! – улыбнулся Глеб.

Наташа промолчала. Она закрыла книгу и убрала ее в сумку. Появилась стюардесса и сообщила, что самолет начинает снижение. Наташа откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Она совершала свой первый в жизни авиаперелет и чувствовала себя несколько дискомфортно. Чьи-то руки коснулись ее талии, она вздрогнула и повернула голову.

– Ты забыла пристегнуться, – заботливо произнес Глеб и защелкнул замок ремня.

– Спасибо, – ответила она.

– Ты что-то побледнела, – продолжил он. – Боишься?

– Немного, – призналась Наташа. – И как-то задыхаюсь, очень неприятные ощущения!

– Потерпи! – сочувствующим тоном сказал он. – Еще немного, и мы будем в Лондоне! Думай об этом!

– Да-да, – прошептала она и снова закрыла глаза. – Я так об этом мечтала!