Осетинские народные сказки

— В таком случае, — предлагает Крым-Саухал дракону, — если ты не ешь мясо старика, то у меня есть три сына, и завтра я пошлю одного из них, клянусь тебе в этом именем своего бога.

Дракон вынул свой хвост из пасти и удалился. Крым-Саухал вернулся домой и послал за двумя своими сыновьями, за теми, которые воспитывались вне дома.

— Пусть кто-нибудь из вас, — сказал он им, — отправится к дракону, не дайте мне оказаться клятвонарушителем!

Оба сына сказали:

— Он не отдает себя на съедение дракону, а посылает нас!

И каждый из них удалился в дом своего воспитателя: никто из них не посчитался с просьбой отца. Мать и отец стали горевать:

— Что нам делать? Ведь мы оказались клятвопреступниками!

Младший сын был еще в колыбели. Он зевнул, разорвал повязки колыбели и спросил отца и мать:

— Что с вами, мать моя и отец? О чем горюете? Я поеду отец мой, вместо тебя! Оседлай мне коня и укажи дорогу!

Отец оседлал для него белого своего коня и наказал ему:

— Пусти коня своего по его воле, и там, где после дневного перехода он остановится, ты и заночуй!

Младший сын Крым-Саухала выехал, и конь донес его туда, где ночевал его отец. Там же заночевал и он, подложив седло под свое изголовье.

По прошествии третьей части ночи и на него с края степи стало наступать серое пламя, и он со страху быстро заснул. А на рассвете к нему стало подступать красное пламя, и он от страха опять быстро заснул, а после этого дракон обложил его.

Младший сын Крым-Саухала стал предлагать дракону и коня, и себя на съедение, но он отказывался.

— В таком случае, — говорит он дракону, — если ты не хочешь съесть меня здесь, то веди меня в свой дом, выступай впереди меня!

И дракон выступил впереди него. А сын Крым-Саухала сел на своего коня и поехал за ним. Дракон завел его к подножию одной горы; там он ударил головой скалу, и открылась дверь. И он, и сын Крым-Саухала зашли, а дракон ударом хвоста закрыл дверь.

Затем стал слышен людской говор. Дракон завел его в одно место, а сам исчез.

— О боже, не погуби меня! — сказал сам себе сын Крым-Саухала. — Здесь слышен людской говор, что это может быть?

Тут к нему быстро выбежали два дракона, один длиннее, а другой его роста; но так же быстро они удалились, оставили его в недоумении.

После этого выбежал к нему златокудрый юноша и приветствовал его:

— Здравствуй, гость! Ты тут стоял в ожидании; прошу тебя, не будь на нас за это в обиде!

И он завел его в хадзар. А там сидел великий хан на золотом стуле.

— Здравствуй, зять мой! — приветствовал он сына Крым-Саухала. — Моя дочь из-за тебя перенесла много испытаний. А теперь поднимись к ней наверх. Придется ли она тебе по сердцу?

А их было три сестры, и они странствовали по свету в облике драконов. Старшая из них охотилась за младшим сыном Крым-Саухала и не находила его; вместо него она набрела на его отца.

Сын Крым-Саухала вышел с сыном великого хана из хадзара, и тот завел его в другую комнату, в которой находилась девушка сказочной красоты.

— Вот сестра наша, — сказал ему сын великого хана, — понравится ли она тебе?

Сын Крым-Саухала просветлел от восторга и сказал:

— Раз вы снисходите до меня, то как я могу пренебрегать вами?

Сын Крым-Саухала и ханская дочь стали жить там как муж и жена.

У хана был единственный сын: он и сын Крым-Саухала оказались замечательными охотниками. Они охотились и дичью кормили все село хана.

Хан их предупреждал не раз:

— Никогда не подходите даже близко к Черной горе!

Но однажды, будучи на охоте, зять хана стал подаваться в сторону Черной горы, а сын хана удерживал его. Но зять его не послушался, и сын хана повернул обратно домой, не последовал за ним в сторону Черной горы. Зять направился туда один. Он прибыл в окрестности Черной горы и застал там на пастбище видимо-невидимо скота. Среди скота оказался козел, у которого один рог был длиной в 10 аршин, а другой — в 12 аршин.

«Почему они не допускали меня сюда, где пасется скота видимо-невидимо?» — удивляется про себя ханский зять.

Тем временем наступил вечер. Козел просунул свои рога между седлом и потником коня ханского зятя, поднял и коня, и всадника на своих рогах, засвистел на отару овец и пригнал их к одной скале. Он засвистел, и в скале открылась дверь; вышел семиглавый великан и сказал:

— Жить тебе, о козел мой, долго! Ты опять принес мне горную пташку!

Великан загнал скотину в скалу, затворил дверь, снял ханского зятя и в пятку ему ввинтил самовертящийся вертел. Поставил вертел на костер, а сам растянулся у костра и заснул.

К ханскому зятю подкатился человеческий череп и говорит ему:

— Упрись ногами об очажный камень, чтобы вертел упал, иначе великан съест тебя. Мы — два ханских сына, и он нас съел точно так же.

Тот уперся ногами об очажный камень, и вертел упал. А великан продолжает спать.

Череп снова говорит ханскому зятю:

— Раскали вертел докрасна и выколи ему оба глаза!

Он раскалил вертел докрасна и выколол великану глаза. Великан вскочил; зять же хана успел спрятаться в шерсти его шубы.

— Что это, какая-то блоха шевелится в шубе?

Великан взял шубу и подержал над костром, но зять хана успел отскочить и спрятаться в углу.