Осетинские народные сказки

И вот он сделал такой лук, приделал тетиву из прочной веревки, стрелы тоже сделал сам и стал стрелять из этого лука. Он стрелял в птицу и попадал в нее, он стал метким стрелком.

А затем, почувствовав в себе больше силы, он попробовал стрелять из отцовского лука и уже смог справиться с ним. Через какое-то время он сказал своей матери:

— Теперь я больше не занимаюсь птицами. Надо начать охотиться в лесу, как это делал мой отец.

Матери не хотелось этого. Лес был полон великанов, и она боялась за него.

— Ты пока не сможешь охотиться в лесу, — сказала она ему.

— Не бойся за меня, — ответил сын. — Великаны живут далеко, и я не доберусь до них, а жить так, как мы живем, уже невозможно. Может быть, жизнь наша как-нибудь улучшится.

Мать согласилась:

— Отпускаю тебя, но береги себя.

Юноша отправился в лес на охоту. Он встретил там оленя, убил его и вовремя вернулся домой с добычей. Мать очень обрадовалась:

— Теперь нам не грозит опасность, как-нибудь проживем!

Юноша уходил на охоту и никогда не возвращался домой с пустыми руками, приносил то тушу оленя, то тушу косули. И соседи, и близкие стали его привечать и назвали его Авзонг-Цауайнон.

Постепенно он входил в возраст, мужал; достал лук и стрелы, стал носить меч своего отца, чтобы при встрече с великанами суметь вступить с ними в бой. Однажды он отправился на охоту, вооружившись лучше обычного. Он углубился в лес и попал в незнакомое место. Охотился там долго, но не встретил дичи и целую неделю не возвращался домой.

На седьмой день вечером он сказал себе:

— Ну что ж, возвращусь домой с пустыми руками. Против воли божьей не пойдешь. Неспроста я не встречаю здесь дичи, хотя брожу в этом лесу уже семь дней, в то время как в своем лесу я каждый день находил что-нибудь.

Он направился домой, но уже не знал, в какую сторону ему идти, так далеко он углубился в этот незнакомый лес. Осмотрелся вокруг и видит: с холма смотрит на него олень. Юноша выстрелил в него. Олень, убитый, скатился с холма к его ногам. Он связал ноги оленя и понес его на себе. Шел он, шел в одном и том же направлении и в каком-то месте леса набрел на сад; он удивился: что это может быть? А это оказался сад великанов, куда они собирались на игры, на танцы, как теперь собираются на стадион.

— Не могу я уйти, не узнавши, что это за сад, — решил он. — Тут, наверное, кто-нибудь живет, и я увижу его.

Пока он раздумывал так, вышла из какого-то оврага женщина, подошла прямиком к нему и спросила:

— Кто ты такой и откуда ты сюда прибыл?

Авзонг-Цауайнон сказал ей:

— Я — охотник и теперь возвращаюсь к себе домой, а здесь я присел отдохнуть.

— По виду ты приятный молодой человек, — сказала она, — и, жалея тебя, я говорю тебе: скорее уходи отсюда!

— Почему ты меня гонишь? И кто ты такая, что не позволяешь мне даже отдохнуть здесь?

— Потому я тебе не разрешаю, — ответила она, — что мы великаны. У меня семь сыновей и муж мой живой; они находятся на охоте. Когда они вернутся, то прежде всего они разделают туши дичи и побросают мясо в котлы. Сварят мясо, поедят, а затем придут сюда на игры; во время игр они увидят тебя и набросятся на тебя; младший великан схватит тебя зубами, и это будет твой конец.

Авзонг-Цауайнон в ответ засмеялся и сказал:

— Разве твои сыновья так могучи, что один из них сможет бросить меня в рот и проглотить?

— Да, — отвечает женщина, — тебя даже не хватит на один зуб великану.

— В таком случае иди, займись своим делом, — говорит он, — я тоже уйду.

Он чувствовал усталость, и поэтому продолжал сидеть в саду, ожидая появления великанов; он надеялся на свои силы и готов был померяться силой с великанами.

Вернулись великаны домой; каждый из них принес по туше дичи и целому дереву. Они раскололи свои деревья на дрова, разделали туши дичи и мясо побросали в котлы-ушаты варить. Мясо сварилось, и великаны приступили к еде. В этот момент мать их вспомнила про охотника Авзонг-Цауайнона и говорит младшему сыну:

— Сходи в сад, там какой-то охотник сидит со своей тушей дичи. Он не захотел уходить. Расправься с ним, а тушу неси сюда!

Младший великан застал Авзонг-Цауайнона в саду и сразу напустился на него, чтобы съесть. Тот тоже вскочил с места, где он сидел, схватил великана за ногу и руку, подбежал к дереву, сунул великана в развилку между ветвями и придавил его ногами. Великан застрял там, болтая руками и ногами, и не мог сдвинуться с места. А Авзонг-Цауайнон сел на прежнее место и наблюдает за ним.

Увидев, что младший великан долго не возвращается, мать сказала тому, кто был старше его:

— Что-то его не видно. Неужели с этим охотником столько возни? Иди-ка, проведай его!

Тот дошел до сада и, увидев, что брат его в развилке дерева болтает ногами и руками, напустился на юношу. Авзонг-Цауайнон опять вскочил со своего места схватил его за ноги и руку, подбежал к дереву, положил на брата, головой к его ногам, и придавил ногами.

Так по очереди мать послала всех своих семерых сыновей; Авзонг-Цауайнон всех их сложил в развилке дерева друг на друга, а сам, невредимый, сел на свое место и ожидает, что будет дальше.