Ош. Смертные души ч.1

- Вы как хотите, а посылку я на улице не оставлю. Мне поручено её в руки передать. Я её, если забирать не станете, лучше обратно отнесу. С меня, случись что, взыщут раз в сорок больше, чем за доставку уплачено.

- Да что ж ты… Ладно, в окно засунь. Дотянешься, небось.

- Чтобы она разбилась вдребезги? Нет уж.

- Где он тебя только откопал такого…? – проскрежетал бдительный «клиент» с нескрываемым раздражением. – Ну-ка посторонись! Прочь от двери, я сказал! Дальше.

Олег сделал три шага назад и остановился, разведя руки.

- Так и стой! – крикнул Зайгер в смотровую щели и принялся возиться с замками. – И не шевелись! Слышишь? Я сам подойду.

Наконец, дверь отворилась, и на пороге появился сгорбленный человек в старом линялом халате, пестрящем заплатами. Наполовину облысевшая голова обрамлялась жидкими всклокоченными волосами, до того белыми, что лоб и лицо, покрытые старческими пигментными пятнами, казались едва ли не темнее, чем у Клозена. Короткие рукава халата, спускавшиеся чуть ниже локтя, оставляли открытыми жилистые и явно не утратившие всей силы руки, правая из которых сжимала рукоять короткого меча.

- Давай! – вытянул Зайгер вперёд растопыренную пятерню.

- Ты бы поосторожнее с этой штукой, - кивнул Олег на меч, медленно протягивая свёрток с наполненными водой склянками.

- Не бойся, он мне как родной.

Едва рука Зайгера коснулась посылки, Олег что есть мочи рванулся вперёд и буквально внёс старика в дверной проём, изрядно двинув его при этом затылком о притолоку. Потрясённый и ошарашенный Зайгер рухнул на стоящий в центре комнатушки стол, разбитая посуда со звоном полетела в разные стороны. Олег пинком захлопнул дверь позади себя и бросился на обездвиженную жертву, выхватив из-за голенища кинжал. Но Зайгер, собрав в кулак едва не потерянное сознание, перекатился в сторону и, грохнувшись на пол, выставил перед собой меч. Необдуманная попытка выбить оружие ногой закончилась для Олега порезом. Плотная кожа ботфорт задержала остро отточенный клинок, но рана всё равно оказалась чувствительной даже с учётом бурлящего в крови адреналина. Вместе с болью Олег вдруг ощутил бешеную ярость. Свободная рука на чистых рефлексах схватила валяющийся вверх ногами массивный табурет и, как кувалду, с размаху опустила его на всё ещё лежащего противника. Зайгер успел только скрестить над головой предплечья, на которые и пришёлся удар. Кость влажно хрустнула. Но правая рука старого гвардейца осталась цела. Взвыв от боли, он неловко крутанулся, пытаясь рубануть мечом по ногам неприятеля. Олег чуть отступил и снова нанёс удар табуретом. И ещё раз, и ещё… Он бил до тех пор, пока меч не выпал из переломанных стариковских рук. Осколки костей торчали сквозь порванную залитую кровью кожу, узловаты пальцы бессильно скрючились, неподвластные больше хозяину. Олег отбросил табурет, перехватил рукоять кинжала покрепче и шагнул к своей жертве.

- Кто ты? – прохрипел Зайгер, царапая кадык о приставленное к горлу острие клинка.

Холодная сталь подалась вперёд, облекаемая тёплой плотью.

- Избранный, - ответил Олег, глядя в стекленеющие мёртвые глаза.

Глава 14

Пожиратели

«Люди не хотят жить вечно. Люди просто боятся умирать» - это были одни из последних слов деда, которые Олег от него услышал, будучи ещё мальчишкой. Два дня спустя деда не стало. Так смерть вошла в жизнь Олега. Отец на похоронах, стоя возле забрасываемой землёй могилы сказал: «Теперь я». Сказал прямо туда, в сырую пахнущую перегноем дыру на заросшем погосте. Теперь я… Его лицо было серым, а взгляд пустым.

Он будто осознал, что с этого самого момента между ним и могилой никого больше нет. И это осознание накрыло его, словно сеть рыбака накрывает рыбу, оставляя в воде, но грозя вырвать оттуда в любую секунду. Через три года отец их покинул. Он достал из сейфа свою двустволку, сел в машину и уехал. В оставленной записке было: «Простите. Устал. Буду ждать в поле, возле дома».

Там его и нашли – в поле у дедовского дома. А ещё он написал: «Хочу, чтобы меня кремировали». Может, лишь в этом он видел способ не спуститься в сырую пахнущую перегноем дыру на заросшем погосте… На кремации Олег наблюдал, как закрывают крышку гроба. Внутри лежало тело, обёрнутое белым саваном. Отец был высоким, а тело – коротким. Следователь сказал, что выстрел был произведён из обоих стволов под подбородок. Всех фрагментов головы собрать не удалось, часть, вероятно, растащили бродячие собаки. То, что осталось, лежало в узелке возле плеч. Когда заслонка печи закрылась, и гроб охватило пламя, Олег подумал, глядя на стоявшую рядом мать: «Теперь ты».