Ошибка

Он склоняет голову в сторону, глядя на меня только одним открытым глазом.

— Ага, Джей-Пи, знаю.

Он садится, опираясь на спинку стула, и копается в заднем кармане. Достав оттуда конверт, он протягивает его мне.

— Я должен прекратить делать ставки у твоего босса. Он очень влиятелен для этого старого бизнеса.

Улыбаясь, я забираю конверт. Большинство людей думают, что я — «борода» — посредник между ними и букмекером. Но они не имеют понятия, что я — тот самый человек, которого на самом деле они не хотят злить.

— Ах, прекрати, Джим. Ты повторяешь это каждый раз, — похлопывая его по плечу, я открываю конверт, чтобы посмотреть, что внутри. — Это же ради веселья, я прав?

Фыркая, он поднимает свой бокал и взбалтывает пиво на дне перед тем, как отправить его в рот.

— Ага, чертовски весело для слива моего счёта в банке, но в один из таких дней, — говорит он, тыча своим трясущимся пальцем в меня, — я выиграю чертовски крупную сумму. И тогда я остановлюсь.

— Увидимся через несколько недель, Джим, — отвечаю я, направляясь к двери.

Я залезаю в машину и едва выезжаю обратно на дорогу, как у меня звонит телефон. Беру трубку и всё, что слышу — это безумный смех.

— Я занят. Какого чёрта там происходит? — спрашиваю я и перестраиваюсь в соседнюю проезжую линию.

— Оу, — удаётся ответить Бобу через кашель, — ты просто должен вернуться домой и увидеть, что твой младший киска-братик делает.

— Что? О, чёрт возьми. Только не говори мне, что он снова напортачил с той малышкой?

Кто-то гудит и кричит на заднем плане — остальные парни.

— Давай, Браун. Вперёд! Забей этот чёртов мяч! — гремят звонкие голоса. — Выглядит так, будто тебе будет что собрать. Флорида только что проиграла.

— Хорошо, — стону я, больше волнуясь о том, что, чёрт возьми, сделала та женщина, чем о деньгах, которые я только что срубил. — А теперь, какого хрена там случилось с Калебом?

— Ты просто должен приехать и увидеть это собственными глазами, Джуд. Честно я не знаю, почему именно он попал в наш семейный бизнес. Думаю, он прячет вагину между ног.

Я вешаю трубку и бросаю телефон на пассажирское сиденье.

— Чёртов Калеб! — ударяя кулаком по рулю, я виляю в траффике и еду к выезду.

Как только я попадаю внутрь, то нахожу группу моих верзил, собравшихся вокруг кухонного стола, попивающих пиво и играющих в покер.

— Мне нужно пнуть его под зад? — спрашиваю я.

Боб улыбается, пожимая плечами.

— Если ты спрашиваешь меня, то думаю, он, вероятнее всего, был бы травмирован, только услышав это.

Качая головой, я иду вниз по коридору. Калеб всего лишь чёртов ребёнок. Ему двадцать один, и мне иногда становится стыдно, что я позволил ему связаться с этим дерьмом. Конечно же, это наше наследие, но в какой-то момент всегда находится тот, кто говорит: «Они слишком хороши для этой чёртовой жизни». Я пытался. Пытался выйти из этого, но я взросление среди угроз, грязных денег и мести несомненно оставило свой след. Это моя обязанность — продолжать наследие моей семьи, но Калеб… Здесь у него нет никаких дел. У него до сих пор есть мораль, и надеюсь однажды меня станет слишком много для него, и он уйдёт, забыв в какой мы заднице.

Останавливаясь перед дверью, я отпираю замок и вдруг слышу всхлипы.

Открыв дверь, я вижу, что он опустил голову на её плечо, и плачет. А она обнимает его рукой, успокаивая, и поднимает взгляд, метая взглядом молнии, когда я вхожу внутрь.

— Что за… — я перевожу взгляд на телевизор и вижу финальные титры кинофильма. — Что за нафиг? Калеб?

Он смотрит на меня, вытирая сопли своим рукавом.

— Чувак, Джуд, это такое грустное дерьмо. Эта правдивая чёртова любовь… и птички в конце улетели, — он делает вдох, — это было так, словно их души улетают в небеса, чтобы провести вечность вместе. Насколько же это чертовски глубоко и грустно!

Мои глаза лезут на лоб, а челюсть произвольно открывается. Я буквально теряю дар речи, а мой пристальный взгляд мечется между телевизором и этой парочкой, обнимающейся на кровати.

— «Дневник памяти», — говорит Виктория. — Могу принять удар ножом в темноте, поклявшись, что ты его ещё ни разу не смотрел.

— Ты издеваешься надо мной? — я качаю головой, запуская свои пальцы в волосы и пытаясь понять, что именно только что произошло.

Эта женщина превратила моего брата в долбаную киску. Много раз он наблюдал за тем, как люди теряли свои жизни в жестоких условиях. И вот теперь он сидит, пуская нюни от какого-то фильма, и нежится в утешительных объятиях девчонки.

— Блядь, Калеб! — я иду к ним, дёргая его верх. — Просто… съебись отсюда, — я открываю дверь, намереваясь вытолкнуть его в коридор, но замираю.

— Ты же знаешь, что относишься к виду засранцев, — огрызается она.

Она сейчас действительно отрыла свой рот на меня? Когда эта девушка успела отрастить себя яйца? Я должен это исправить прямо сейчас. В момент, когда она перестанет меня бояться, моя жизнь превратится в ад.

— Что с тобой не так? — я поворачиваюсь к ней лицом. — Смерти ищешь? Ты двигаешься в нужном направлении, куколка.