Ошибка архитектора

— А всё остальное — пустяки, — продолжила служанка. — У этой болезни тяжёлые последствия. Слабость, рассеянность, тревожные мысли, плохой сон, а иногда потеря памяти. И именно поэтому я не удивилась, когда вы сказали что ничего не помните. Память вернётся постепенно, не переживайте.

— Спасибо, Эйва.

Шэйли пыталась вспомнить болезнь. Что-то было внутри такое тяжёлое, снова вспышками. Кажется Эйва ухаживала за ней пока девушка болела. Вспоминались беспокойный взгляд Иана, а ещё этот суровый, полный какого-то жутковатого недовольства взгляд Верона.

— Он меня ненавидит? — вдруг спросила Шэйли. Может она что-то сделала, что глава дома так на неё смотрит. — Старший брат Иана.

— Ох, нет, — удивилась Эйва. — Это-то с чего решили?

— Он так на меня смотрел…

— Он на всех так смотрит, — ответила горничная, махая рукой.

— Неправда, — упрямо качнула головой Шэйли. — Он так посмотрел только на меня. С такой злостью что ли…

— Бросьте, милая, — Эйва пригнулась к ней и зашептала. — Он смотрит так на всех, потому что иначе не получается. Но поверьте, лучше так, чем если бы он улыбался.

И она озорно глянула на девушку. Та смущённо улыбнулась, пряча лицо. Нельзя было так шутить, но действительно — вероятность, что хозяин дома, улыбаясь, будет ещё более зловещим, чем когда был серьёзен, была очень велика.

— А что с ним случилось?

— Война, ваша милость, — ответила Эйва.

— Он был на войне? — удивилась Шэйли, которая не могла никак вспомнить что к чему. — Ведь Иан военный, разве старший брат тоже должен был служить?

Женщина вздохнула.

— Семь лет назад все были на войне, первые, вторые сыны, даже немощные старики порой уходили. Та война затронула всех.

— Почему я не помню. Это ведь важно. Такое забыть? — расстроилась девушка.

— Вы были девочкой, жили в храме, говорят война туда не дошла, славили силу Йетри, — ответила Эйва. — А я была в столице. Тяжело было. А господин Верон, говорят, спас брата, но я мало знаю. Я тут всего три года. Да и что там произошло знают только они двое.

— А сколько тут я? И сколько мне? Я этого тоже не помню, — смутилась Шэйли.

— Вам двадцать два, почти двадцать три. А здесь вы полтора года, — улыбнулась служанка.

И девушка кивнула. Так было странно не помнить таких очевидных вещей, как твой возраст или сколько времени ты чья-то супруга. Шэйли чувствовала себя отвратительно из-за этого.

Сейчас мысли вернулись к завтраку. На самом деле, там в столовой, она дрогнула не из-за упоминания войны, а из-за взгляда Верона. Глаз у него был ярко зелёный и Шэйли увидела перед собой тот взгляд из вчерашнего воспоминания. Печальный и суровый взгляд изумрудных глаз.

— Странно, мне кажется, что я видела господина Верона раньше. Совсем раньше, — проговорила девушка скорее сама себе, чем обращаясь к служанке.

— Вероятно, — тем не менее, кивнула, отвечая, Эйва. — Ваши родители и родители братьев Шелранов были дружны. И господин Верон должен был стать вашим супругом.

Глава 4 Эйва

Шэйли уставилась на горничную широко распахнув глаза, и Эйва пожалела, что сказала это. Девочка просто дар речи потеряла.

— Я ему отказала? — выдавила из себя Шэйли. — Из-за внешности?

Женщина вобрала в себя воздух, чтобы попытаться её успокоить, но не успела, потому что девушка мотнула головой и тихо с придыханием произнесла.

— Вот почему он меня ненавидит? Потому что я выбрала брата?

— Нет, госпожа, — Эйва поспешила прервать мысленный ураган, что явно поднялся в этой хорошенькой и растерянной головке. — Во-первых, господин Верон не из таких мужчин, уж поверьте мне, в этом я разбираюсь. Во-вторых, жрице нельзя вступать в брак без любви к избраннику.

— Богине лгать нельзя, — кивнула Шэйли рассеянно, и служанка тоже кивнула в подтверждение этой мысли.

— Да, — тем не менее она словами подтвердила своё мнение. — И я правда считаю, что он не ненавидит вас. Он очень переживал, когда вы болели, лучших лекарей вам из столицы вызвал.

— Переживал за благо, — отозвалась девушка скорбно и Эйва горестно вздохнула.

— Нет же, я же была уже здесь, когда вы и господин Иан стали супругами. Вы любите друг друга, ну же. И вы отказали господину Верону намного раньше. Он в браке три с половиной года.

Шэйли нахмурилась, наконец вынырнула из своих тягостных мыслей и подняла на Эйву свои красивые тёмные глаза.

— Оу… — нахмурилась девушка. — Да, я вчера вспомнила, я думала, что это сон, но наверное не сон. Я видела Верона в храме. И у него было два глаза, ну точнее он не был…

— Обезображен, — кивнула женщина, сама достраивая теорию, которую выдала девочка. Сколько этой бедняжке было до начала войны с Гинной? Пятнадцать? А ему?

— Я сказала, что не готова.

— Вам было пятнадцать, может шестнадцать. А ему двадцать… эмм… — Эйва прикинула на вскидку, исходя из того, что сейчас ему тридцать или около того, — три? Может на год меньше, или больше.

— Мне было страшно.

— Ещё бы, — сжала пальцы девушки служанка. — Представляю, милая. Тем более вокруг была война, а вы в храме жили на тот момент почти всю жизнь.