Ошибка архитектора

Конечно Рэндан встал на следующий день. Удержать его в постели было невозможно, точнее можно, но она бы на это не пошла. Только радовалась, что смогла найти ему подходящую рубаху на замену предыдущей. Он поворчал, но довод, что она была уже совсем в непотребном виде принял, как и новую рубаху.

Несколько дней прошли в суете и тем не менее Эйва приходила менять повязки на ране Рэндана, хотя у неё было понимание, что это мог бы сделать и Бэлт, но кажется тот специально отстранился, давая им возможность побыть вместе.

Потом случился разговор с герцогом о её шрамах, деликатный, но грустный разговор. Рэндан после поездки в город стал раздражительным и ещё более замкнутым. Ей не удавалось поговорить с ним, надо было бы поднять эту тему, но не хотелось — было больно, мерзко и страшно.

И вот в один из дней парадная дома наполнилась королевскими гвардейцами. И сначала Эйву кольнуло тревогой, что это за Рэнданом и Бэлтом пришли, но потом… тревога превратилась в панику, особенно, когда она узнала гостя, что прибыл к Шелранам.

Эйва хотела спрятаться, чтобы не попадаться ему на глаза, но не вышло — Юллин, которая должна была нести в библиотеку поднос с чаем для хозяев, внезапно пропала с концами. Янра попросила помочь, а причин для отказа у Эйвы не было и было глупо надеяться, что первый наследник не узнает её.

И некуда было скрыться, а она ведь внутри так радовалась, что не попала в столицу, единственно, что тревога за королевскую семью, мучила её, но в остальном Эйва была рада.

И вот она стоит посреди библиотеки, взгляды всех Шелранов обращены на неё, а первый наследник обнимает её.

— Богиня хранит тебя, Эйва, — проговорил Жайнэ, отстраняясь и всматриваясь в её лицо, пытаясь встретиться взглядом. — Почему ты… ты пропала из театра…

— Потому что герцог Гилотуволил труппу, — пояснила она. — Он считал, что раз глава не чист на руку, то и все его работники такие же. Он в один день выставил нас всех на улицу.

— Почему ты не пришла?

— Как вы себе это представляете, ваше высочество? — спросила Эйва, стараясь сохранять это расстояние между ними, особенно при посторонних людях. И конечно от неё не ускользнула обида, которая появилась в его глазах.

Он качнул головой, потом нахмурился, глянул на герцога Шелрана.

— Я займу вашу столовую? — спросил он и понятно было, что это лишь формальный вопрос, потому что отказать ему не могли.

— Конечно, ваше высочество, мой дом — ваш дом, — ответил Верон, озадаченный происходящим, но говорил он это уже им в спину, потому что принц вывел Эйву в коридор и с вопросом глянул на неё.

— Туда, — указала она на дверь столовой.

— И? — уставился он на неё, когда закрыл за собой двери.

— Ваше высочество…

— Хватит, Эйва, — в негодовании отрезал он. — Перестань. Ладно там, но наедине можно же уже нормально общаться?

И он прошёл вперёд, отодвинул стул и указал ей на него:

— Сядь.

Она подчинилась, а первый наследник сел на стул рядом с ней, развернув его к ней лицом.

— Мы страшно переживали, — проговорил он. И Эйва конечно нахмурилась, потому что у неё не было и мысли, что кому-то в королевской семье есть до неё дело, или что они переживают за неё. За неё? — Не делай такое лицо, Эйва.

— Я просто, — попыталась она найти, что ответить. — Прости, но я… я…

— Почему ты… горничная? Что с титулом?

— Ничего.

— Что ничего? Бумага у тебя?

— Что с неё взять, это всего лишь бумага, Жай, — и она назвала его по имени и внутри всё стало так гулко, печальная пустота.

— Эйва, — мотнул он головой.

— Я была в поместье. Там ничего нет, Жай. Война всё уничтожила, а люди… люди растащили, что осталось. Даже фундамента нет, на месте дома всё заросло, а определить, где он был можно только по саду, и то — многие деревья срубили.

Принц нахмурился, вздохнул.

— И я была в архиве. Но там сказали, что книги утеряны, по сути, получается, что я даже не родилась, — прошептала Эйва.

— Этого не может быть, — ответил он. — Я разберусь.

— Не надо, Жай. У тебя столько проблем. Не надо.

— Эйва, ты горничной работаешь!

— Я делаю то, что делала всю жизнь, — она пожала плечами. — Мне здесь хорошо.

— Так быть не должно, — не унимался первый наследник.

Эйва улыбнулась ему и взяла за руку.

— Как ты?

— Не переводи разговор, — мотнул он головой.

— Я не перевожу, я очень переживала.

— Это я переживал, это Гаян переживал! О, когда он узнает…

— Не надо, не говори ему, Жай, — и ей было даже страшно подумать, что может выкинуть второй наследник, когда узнает.

— Он места себе не находил, Эйва, — возразил на это Жайнэ. — Он был убеждён, что Трэйос нашёл тебя. А ты говоришь, чтобы я скрыл от него, что ты жива и здорова?

И сейчас стало стыдно, потому что, если они думали, что ей грозила опасность и в конечном итоге она настигла её, то значит ей было просто необходимо сообщить им, что с ней всё хорошо. Как она не догадалась?

— Давай я напишу письмо, — предложила горничная. — Скажешь, что…

— Эйва, что такое? — перебил он её, заглядывая в глаза. — Что? Я тебя обидел? Гаян тебя обидел? Или может отец или мама?

— Богиня, нет! Что ты такое говоришь?