Ошибка архитектора

— И да, меня это злит, — прошипела девушка. — Просто выводит из себя, потому что у неё понимаешь ли титул, она теперь нам ровня, а я — я никакого права ни на что не имею, потому что у моей семьи титула нет?

— У тебя есть титул, Ланира, — ответил Верон всё ещё очень спокойно, но она видела, что спокойствие это стало ледяным и жутким, однако остановиться уже не могла. Её накрыла истерика.

— Твой титул. И как приятно, что повыше, чем её, но вот такие девицы и пихали в меня шпильки, мелочные завистливые твари. И ставили меня на одну ступеньку с продажными девками. А теперь — даже у продажной девки есть титул.

— А в чем разница между тобой и продажной девкой, Ланира? — спросил Верон и всё было совсем не так, как раньше. Его взгляд был таким страшным.

— Ты… ты не можешь! — мотнула она головой.

— Не могу? Неужели? Уверены, ваша светлость? — приподнял бровь супруг, смотря на неё исподлобья. — Никакой, дорогая. Никакой разницы нет!

На глаза Ланы навернулись предательские слёзы. Она испугалась его, по-настоящему.

— Да, даже если бы титула у неё не было, а она была бы действительно всего лишь шлюхой — у неё больше благородства в ногтях, чем у вас, ваша светлость, во всём прекрасном теле, — ледяным тоном отчеканил Верон. — И, если так тяжело смириться с этим, то просто закрой свой прекрасный, но такой отвратительно ядовитый рот — да, у неё есть титул, да, она дворянка по крови, а ты просто дочь торгаша, которая получила титул благодаря выгодному союзу, сродни торгу на базаре.

— Ненавижу тебя! — выдавила она, стараясь не расплакаться.

— А мне плевать, дорогая! — повёл головой герцог. — Понимаешь ли, грязный кусок серебра — всё равно серебро, а вот посеребренный кусок грязи — всего лишь грязь.

Ланира всхлипнула, задыхаясь от обидных слов.

— Приятных снов, ваша светлость, — он прошёл к двери в ванную, указывая ей на выход. И не успела она сделать шаг из комнаты, как Верон закрыл за ней дверь, абсолютно не беспокоясь мог ли ударить её.

Она всю ночь просидела в кровати, отчаянно рыдая от горя. Ей было плевать услышат её или нет, на всё было наплевать. Обида душила с яростью и неистовством. В голове всплыли все те моменты унижения, которые она переживала при дворе. Их было так много, но она помнила каждый. И раз за разом, несмотря ни на что, высоко держала голову. А сейчас эти жестокие, причиняющие невыносимую боль, слова от человека, которому она доверяла, оставили в ней огромные дыры, которые кажется так и останутся в ней навсегда.

Всё было так скверно. Отвратительно. Почему Верон так защищал Эйву? Мысли о их связи уже вовсе не покидали её и стало совсем плохо — Ланира не могла потерять Верона.

С утра она отправила вон Юллин, благо хоть Эйва к ней так и не пришла. Верон тоже не зашёл. Герцогиня отказалась спускаться к завтраку, да и не согласилась, чтобы ей принесли его в комнату.

— Что случилось? — возник в дверях её комнаты Иан, когда она отказалась от обеда.

— Ничего, — ответила она, подтягивая на себя ноги. Выбраться из постели она сегодня себя заставить не смогла.

— Ланира, — покачал он головой и прохромал внутрь.

— Я тебя не звала. Иди к своей святой девочке, — буркнула она.

— Выглядишь отвратительно, — и он бесцеремонно, несмотря на её замечание, плюхнулся на кровать. А в глазах Ланы снова появились слёзы. — Мне кажется, или ты последнее время очень много рыдаешь?

— Пошёл ты, Иан, — она отвернулась, чтобы он не видел её лица. — Не боишься, что тебя тут застукают?

— Никого нет, — ответил он. — Ния попросилась на прогулку после обеда, Верон согласился, а я отправил Шэйли с ними, хотя она хотела остаться.

— Конечно, она же так сильно любит тебя.

— Что случилось, Лана?

— Ничего.

Он фыркнул, а потом, как она поняла, растянулся на кровати.

— Брось, иди сюда, плакса, — и Иан дёрнул её локон волос.

— Иан… — зло мотнула головой Лана, потому что эти его действия, небрежность в общении, несмотря на её грубость, делали Лану слабой и излишне чувствительной.

Но он не остановился, потянул её рукав и не успела она выдернуть руку, как он поймал девушку за неё и потянул на себя.

— Не могу быть деликатнее, ваша светлость — нога, — когда она нависла над ним, ухмыльнулся Иан, положив руку ей на шею, притягивая ближе, чтобы поцеловать.

Лана упёрлась в него рукой.

— Ну что? — отстранился он, давая ей немного свободы, но всё равно не отпустив.

— Зачем тебе это? — спросила она, и ему на лицо стали капать её слёзы.

Иан нахмурился, после чего ловким движением поменялся с ней местами — теперь уже Лана была под на кровати, а Иан корпусом возвышался над ней.

— Что, низшие тебя сожри, случилось? — став серьёзным, спросил он.

— Меня все ненавидят, я всем мешаю, поперёк горла стою, грязь, покрытая серебром, вот что случилось, — и она разрыдалась снова от обиды и от злости, что не смогла сдержать себя.

— Грязь покрытая серебром? — переспросил Иан.

Лана не ответила, она закрыла руками лицо, рыдая в рукава своей ночнушки.

— Эй, — позвал младший Шелран. — Лана… Эй…