Ошибка достоверности (СИ)

Ольга наскоро поела прямо в номере - хозяин любезно сервировал ужин. Позвонила Егору. Сынишка взахлеб рассказал про свое приключение - они с няней отправились к индейцам, он первый раз в жизни взобрался на пирамиду в Тео... исту... кане. Теотиуакане, мысленно поправила Ольга. Голос сына звенел от восторга, и ей становилось не по себе.

- Егор, милый, я люблю тебя...

Ольга не очень-то жаловала эту фразу. Про любовь говорят поступки, а не слова. Да и хотела она сказать другое - что вирт опасная штука, когда путаешь ее с жизнью, а жизнь не сценарий, ее не переиграешь заново, и надо беречь то, что у нас есть, ведь это слишком легко потерять в погоне за эфемерной истиной. Но как ребенку такое объяснишь, вот и нашлись только эти слова.

- Я тебя тоже, мам! - выпалил Егорка и дальше затараторил про пирамиды...

Едва она отключила коммуникатор, на пороге вырос Тимур с бутылкой шампанского.

Первым порывом было захлопнуть дверь прямо перед его носом, но Ольга этого не сделала. Вынужденное одиночество, страх за Егора, чувство вины за смерть Радима измотали ее. Захотелось хоть на миг побыть кем-то другим.

Тимур будто невзначай коснулся ее руки. Блеснули карие, почти черные, глаза, на лоб упала смоляная прядь волос. Он улыбнулся, и Ольга невольно улыбнулась в ответ.

Я свой, доверься мне - говорил весь его вид. И Ольга расслабилась.

Почему он раньше ее раздражал? Если присмотреться, неплохой парень, ну разве что самоуверенный. Так для мужчины это не порок.

Тимур по-свойски обошел номер, достал из стилизованного под старину серванта бокалы, наполнил их шампанским. Уселся на диван рядом с Ольгой, положил руку ей на плечо. После пары глотков на Ольгу навалился приятный дурман.

- Я долго думала, почему это произошло именно со мной... И знаешь, до сих пор не поняла. Хотя старалась, очень старалась...

В ней скопилось столько слов и чувств, и так долго этим было не с кем поделиться. И вот рядом мужчина - внимательный, надежный... Готов выслушать ее, поддержать.

- Ты хотела новых ощущений, - зашептал Тимур, его дыхание обожгло щеку. - Ты слишком много думаешь, позволь себе чувствовать. За этим не надо идти в вирт, я помогу...

Тимур поцеловал ее в шею, губы коснулись мочки уха. Ольга почувствовала, что тает, закрыла глаза. Слишком давно у нее никого не было. Радим ушел. Навсегда. Зачем она наказывает себя одиночеством? Тимур уже расстегнул блузку, разгоряченная рука легла на грудь...

Балансируя на тонкой грани, уже готовая соскользнуть в негу, Ольга открыла глаза - и наткнулась на чужой взгляд чужого мужчины. Да что ж она делает?! Ольга оттолкнула Тимура, принялась застегивать блузку. Тимур стиснул ее плечо, Ольга вырвалась, залепила ему пощечину.

- Уходи!

Тот потер горящую щеку, тяжело поднялся и, не глядя на нее, вышел из номера.

Ольга выключила свет, залпом допила бокал, откинулась на спинку дивана. Завтра она все Тимуру объяснит. А сегодня ей надо смириться с очевидным фактом: люди уходят из жизни, а чувства к ним остаются. И это никак нельзя изменить.

***

И все-таки... Почему это произошло именно с ней? Ольга сидела в темноте номера, перебирая ответы, как монах четки. Погоня за новыми ощущениями? Тимур отчасти прав. Она привыкла подавлять чувства, а вирт был хорошей разрядкой. Но ведь другие сценарии ее так не увлекали. К тому же, это не объясняло ни появление храма, ни смерть Радима, ни его недавние "визиты". Каким-то образом, воплощая сценарий легенды в вирте, они частично перетащили его в реальность...

Темнота наполнилась воспоминаниями с кислым запахом страха. Ольгу затрясло. Включить бы свет, но она не смогла даже подняться с дивана.

Оле пять лет. Она лежит в кровати, с головой укрывшись одеялом. Ее разбудил звук быстрых шагов, но она знает, мама с папой ходят иначе. Оля осторожно выглядывает из-под одеяла. Детская комната поменялась до неузнаваемости. Нет ни коробки с игрушками, ни шкафа, ни звездочек на потолке. В середине стоит круглый стол, накрытый белой вязаной скатертью, молодая женщина в сером грубо сшитом платье отодвигает стул, садится. Разворачивает письмо, и, не успев дочитать, захлебывается рыданиями...

На следующее утро Оля рассказывает про женщину маме, но та не верит. Олю водят по врачам, заставляют пить горькие таблетки, мучают процедурами.

А гостья наведывается каждую ночь. И каждую ночь страх не дает Оле сдвинуться с места. Ей становится жаль женщину и она мысленно просит ее: "Не плачь!". И однажды женщина замолкает. Тогда девочка понимает - не помогут ни родители, ни врачи. Она говорит себе: этого не может быть, ее дом выглядит иначе, она живет с папой и мамой, она не знает этой женщины. Сейчас она моргнет, и все станет как прежде. Оля крепко зажмуривается, открывает глаза. Картинка немного тускнеет, сквозь нее проступает знакомая спальня...

Через много лет, переезжая на новую квартиру, Оля находит старинный фотоальбом. Открывает наугад тяжелый фолиант и видит фото женщины у круглого стола. "Прабабушка! - поясняет мама Оле. - Счастливая, дождалась мужа с той страшной войны прошлого века...".