Ошибка Фаэтона. Книга вторая. Звёздная кара

По указанию Эрланга Рубеж безопасности перенацеливали-передислоцировали, и Алекс небезосновательно чувствовал себя заштатным командиром, живым результатом действия идеологии сближения землян и фаэтов. Отсюда понятная рассеянность.

– Не Сидорыч! – командно прорычал Салтыков, – А Исидорович! Будь моя воля, я бы не раздумывал, что можно, а чего нельзя. Раскачал бы их гравитацию и ударил Юниверами по максимуму. Расколется шарик или нет – хрен с ним. Или мы им устраиваем Апокалипсис, или они нам!

Из внутренностей комбинезона он извлёк плоскую бутылку и сделал из горлышка несколько крупных шумных глотков. Немного успокоился Денис тогда, когда «Барт» на правах председателя объявил:

– Принимается к немедленному исполнению первый вариант Дениса Исидоровича Салтыкова. По всем остальным готовлю рекомендации для их вывода в степень полной готовности.

Эскадра сохранила избранный боевой порядок. Несколько скоординированных импульсов-аккордов, и планета задымилась. Компоненты атмосферы оседали на почерневшую кору хлопьями серой сажи. Та же реакция, проникнув через малейшие щели, происходила в бесчисленных проходах и пещерах. За считанные часы планета лишилась не только атмосферы, но и всех газов, пребывавших в свободном состоянии в глубинах её коры.

– Вот так просто? – изумился Алекс Кидс, следуя взглядом за контрольным световым пятном; «Барт Эриксон» проводил выборочное тестирование выполненной работы, – И такое можно проделать с любой планетой? Венерой или…

– Можно, – успокоил его один из фаэтов, – Времени понадобится чуть побольше, но можно.

– Стоп! – прервал начавшуюся беседу Эрланг, – «Барт»! Прошу максимальной видимости там, где обнаружены скопления нор!

Действия «Эриксона» продублировали остальные корабли, перебросив энергию излучателей в оптический диапазон.

«Похоже, мы добились обратного результата, – сказал себе Салтыков, – Эйфории в этой войне не предвидится…»

– Вот тебе и жизненно важный фактор, – прошептал он, не отрывая глаз от демонстрационного экрана.

По мере коррекции картинка менялась. Вначале: десятки и сотни чёрных точечек, высыпавших из невидимых нор под лучи прожекторов. Потом точечки, по мере приближения, превращались в маленьких медленно шевелящихся жучков. Жучки становились жуками, а те, – в невиданных зрителями космического спектакля чудищ, отсвечивающих отвратительным серым блеском.

– Ну ладно, без воздуха ещё туда-сюда, – спросил кто-то из землян, – Но как абсолютный нуль? Внутри им наверняка теплее.

«Барт» дал предельное увеличение и сфокусировал изображение на одном из монстров. Эрланг в волнении поднялся, подошёл к экрану и дотронулся пальцем до головы чудовища.

– Как они изменились! Психоразведка провалилась. Нам подсовывали старые, древние снимки. Мы видели то, что ожидали видеть…

– Каково! – лицо Салтыкова побледнело, нос покраснел, – Их контрразведка достойна орденов и медалей. Такого противника нельзя не уважать и не ценить.

– Твою дивизию! – в сердцах воскликнул Генеральный советник, чем привёл Салтыкова в состояние полного ошеломления: рот раскрыт, глаза навыкат, – словно он услышал из уст лидера фаэтов невероятнейшую чепуху. Благообретённое армейское самообладание достаточно быстро вернуло ему способность говорить. И он сказал, чётко и внятно:

– Глуповцы перестали стыдиться, обросли шерстью и сосали лапы…

Чем поверг окружающих примерно в то состояние, в котором сам только что находился.

– Где ты видишь шерсть, Денис? Они же гладкие, как бильярдные шарики, – среагировал Кидс.

– Наш земной главком любит цитаты, – скрыв недоумение, пояснил Эрланг, – Откуда эта?

– Из сочинения моего семейно-родового предка, – в полном спокойствии ответил Салтыков, – «История одного города» называется. Это он по поводу всеобщего одичания.

– Надеюсь, родовая мудрость относится к тем, что внизу?

– Если б только к ним! Разговор не о внешности… Значит, твою дивизию? Будем считать, и мою.., – Денис остановил на Эрланге странный, со скрытым значением взгляд, – Констатирую начало межмировой войны, господа военачальники. Как говорится, чего хотели, то и получили.

«Барт» показывал искусство графики, демонстрируя внешность гостя с Сириуса в разных проекциях. Проекции заявляли: люди о своём противнике не знают ничего. Ящеры были совершенно не похожи на тех, которые населяли Йуругу миллионы лет назад. Впервые все фаэты в присутствии землян проявили видимую глазом растерянность.

– Придётся пересмотреть все наши подходы, – заключил Эрланг, – Будем думать. Момент для осуществления кардинального варианта Дениса Исидоровича упущен. Мы рискуем получить ответный удар неведомой силы.

Считавшееся истиной обернулось обманом. Неизвестное обретало черты факта. Леран думал о том, как был прав Денис: стратегия фаэтов, как и то, что исходит из неё; и то, из чего исходит она, – всё требует перемены. Комитет Пятнадцати далеко… Придётся решать здесь и сейчас. Направление главного удара пролегает тут. Пока тут…

…Достоверно известное укладывается в несколько фраз…