Ошибка ликвидатора

Вообще приседания со штангой не всегда и не во всем полезны. С одной стороны, это упражнение сильно закрепощает бедра, что мешает во время темпового бега. А я всегда считал, что умение быстро бегать и вообще стремительно перемещаться, появляться то в одном, то в другом месте — это важная привилегия спецназа ГРУ. Фирменный почерк, так сказать.

С другой стороны, приседания со штангой дают большие возможности для прыжков с места, что позволяет в любой ситуации наносить мощные удары коленями в челюсть. Но все навыки рукопашного боя мне в реальной схватке ни разу в жизни применять не довелось. Поэтому я все же считал, что умение быстро бегать — куда более важное дело, чем удары коленями. Их можно заменить другими. А вот быстрое перемещение ничем уже не заменишь.

Нам пришлось думать, как вернуть машину на колеса, в естественное положение. Мы решили раскачивать «Мустанга». Это дополнительно мяло крышу, но давало хоть какой-то шанс на успех.

Когда у нас что-то стало получаться, я дал команду:

— На счет «три»!..

Мы рванули на этот счет. Машина на пару секунд застряла в неустойчивом положении, но все же поддалась нашим усилиям и перевалилась на колеса. При этом она, конечно, сильно ударилась о дорогу.

Я сразу лег на спину и заглянул под машину. Амортизаторы этот удар выдержали. Машина была крепкой, как и говорил капитан Колдун. Конечно, без каркаса безопасности кабина наверняка смялась бы, придавила бы пассажира. Но он прекрасно сыграл свою роль, все выдержал. Я готов был сказать большое спасибо за это и завгару, и солдату-сварщику, и автослесарям, которые нарезали на трубах резьбу и собирали каркас с помощью крепких соединительных муфт. Все было выполнено на совесть.

Саня Аграриев вытащил из кармашка на дверце грязную тряпку, шагнул за меня и стал вытирать мне спину, на которой я лежал, заглядывая под днище.

— Что там? — спросил я, посмотрел через плечо и увидел, что тряпка вся в густой крови.

Я глянул на дорогу. Мы перевернули машину и накрыли лужу крови, вытекшей из головы подполковника Халидова. Когда я, лежа на спине, лез под машину, из-за отсутствия глаз на затылке, конечно, лужу не видел. Вот и собрал застывающую кровь на бронежилет. Впрочем, это было не страшно. Вытащу пластины бронежилета, сменю те, которые повреждены автоматной очередью, а саму ткань выстираю.

— Как грудь? — спросил Аграриев, прислушиваясь к моему дыханию.

— Уже забыл про нее. Напрягался сильно, но боли не было, значит, ребра целые.

— Слава богу, — вклинился в наш разговор старший лейтенант Логунов. — А вот у генерала с племянником бронежилеты оказались хуже. Генералу я сразу грудь пробил. Племянник за машину пытался спрятаться. Я начал прямо через нее стрелять. Куда ты ему в прошлый раз, командир, попал?

— Травматическая кастрация, — сообщил я.

— Вот!.. А я повторил этот номер. Через кузов машины. Он так заорал, что мне показалось, будто я даже слышу эти вопли, и побежал во двор, где свадьба шла. Я его прямо у калитки второй пулей догнал. А то спрятался бы герой за невесту. Как тут стрелять!

— Нормально отработал. А мотодельтапланы что?

Микрофон донес до наших наушников ответ в виде выстрела.

— Один остался. Сейчас я его достойно встречу, потому как он как раз в мою сторону летит. Наверное, увидели меня.

Второй выстрел вызвал паузу в комментариях.

После нее Логунов нас успокоил:

— Я пилота подстрелил. Машина в крутое пике ушла, в склон горы врезалась и взорвалась. Все, я свое дело закончил, вылетаю.

Глава 13

Мы подобрали свои стреляные гильзы, загрузили все хозяйство в багажник «Мустанга» и отъехали с места побоища. Тут на связь вышел дежурный по сводному отряду спецназа ГРУ и сообщил, что со мной желает поговорить майор Оглоблин.

— Слушаю, — сказал я.

— Здравствуй, Иван Васильевич!..

— Ивана Васильевича временно зовут Виктором Федоровичем, — сообщил я во избежание непонимания в дальнейшем.

— Хорошо. — Оглоблина долго уговаривать не пришлось. — Мне только что сообщили о гибели генерала Шарабутдинова и его охраны. Сам генерал успел перед смертью с антитеррористическим комитетом связаться и сообщил, что его колонну расстреляли из гранатометов бандиты. Он видел одного длиннобородого типа на скале, второго, с короткой бородкой, застрелил там же, на дороге. Потом кто-то из жителей аула, где шла свадьба, наблюдал в бинокль интересную картину. На склоне хребта некий бородатый человек в камуфляже сел на какой-то маленький, как свидетель сказал, вертолет и покинул место, с которого велась стрельба. Вследствие такой информации у меня сразу два вопроса. Первый. Вы бороды сняли?

— Так точно, товарищ майор. — Я посмотрел на Аграриева, содрал свою короткую бородку и бросил ее через окно в пропасть.

Сделать это было несложно, потому что в машине не осталось ни одного целого стекла. Только одно зеркало с пассажирской стороны каким-то чудом уцелело.

Старший лейтенант от своей бороды избавился еще до переворота машины на колеса. Тогда он на всякий случай спрятал ее в карман, теперь увидел мои действия, вытащил и отправил вслед за моей.