Ошибка олигарха

Ринат слушал без особого интереса. Его мало волновали политические баталии на Украине. В прежние времена он бы сразу опубликовал статью, постарался бы сделать из нее настоящую сенсацию. А сейчас ему было скучно и немного грустно. Он больше думал об оставшейся в доме Инне, чем о проблемах с акциями Харьковского объединения. В эти минуты он готов был подписать все, что угодно. Но ни он, ни сидевшие напротив него братья Глущенко даже не подозревали, что через несколько минут приехавший гость сорвет подписание договора и скандально покинет пресс-конференцию. Юрий и Степан полагали, что все практически решено. Но они ошибались.

Глава 19

На часах было уже без трех минут четыре, но адвокаты еще не появлялись, очевидно, обсуждая детали нового договора. Улыбающаяся девушка-секретарь внесла кофе в небольших чашечках и, переставив их на столик, улыбнулась еще раз и грациозно удалилась. Ринат попросил кофе. Он был отменным. Ему начинало нравиться пить дорогой и качественный кофе. После суррогатов, которые он покупал в обычных ларьках и киосках, настоящий кофейный напиток вызывал изумление и восторг. Он положил два куска сахара. Юрий проследил за его действиями и крякнул с досады.

– А мне сахар нельзя, – огорченно произнес он, – только сахарин. Или вообще заменитель. Врачи говорят, что у меня диабет развился. Я даже не знаю от чего.

– И у меня сахар повышенный, – добавил Степан, – сейчас говорят, что это болезнь века. У всех мужчин после сорока лет сахар в крови повышается. Вот поэтому мы с тобой такие упитанные.

– Ты меня с собой не равняй, – рассудительно произнес старший брат. – Ты сколько весишь? Почти сто. А я только девяносто два. Тебе тоже нужно похудеть.

– Не получается. Я уже пробовал разные диеты, – огорченно заметил младший Глущенко, – ничего не помогает. Ты видел, Харчук какой стройный. Как тополь ровный. А ему уже девятый десяток пошел. Ветеран…

– Какой Харчук? – машинально спросил Ринат, не поняв, о ком они говорят.

– Микола Харчук, – пояснил Степан, – наш герой. Ему, говорят, тоже звание Героя дадут. Одному уже посмертно дали. А он живой, легенда настоящая. Почему бы не дать.

– Кому дадут Героя? Кто он такой?

– Он у нас против москалей воевал во время войны. Командовал батальоном. Потом в Австрию ушел и там союзникам-англичанам сдался. А те сдали его Сталину. Вот такие союзники были. Но здесь ему «повезло». Тогда смертную казнь отменили, и он двадцать пять лет лагерей получил. Тогда еще про него не все знали, а другие солдаты его не выдали. И он вместе со всеми получил двадцать пять лет. Как обычный рядовой солдат, боровшийся с большевиками. И отсидел все двадцать пять лет от звонка до звонка. А уже потом, в наши дни, все всплыло. Что он командиром батальона был и как его ребята героически сражались. Теперь все просят президента его тоже отметить. Говорят, что скоро Ющенко новый указ подпишет и Харчук тоже звание Героя получит.

– Он был бандеровцем? – догадался Ринат. – Воевал с Советской армией?

– Он за свободу Украины воевал, – поднял большой толстый палец Степан, – за нашу свободу. И против фашистов, и против большевиков. За свободную Украину.

Ринат нахмурился. Он родился в семьдесят шестом, и все его детство прошло в Киеве. В его семье был настоящий культ фронтовиков, людей, героически защитивших и отстоявших Родину во время самой страшной войны в истории человечества. Он с детства привык гордиться своим дедушкой – Петром Григорьевичем Полищуком, Героем Советского Союза, генерал-лейтенантом авиации, с которым он вместе ходил на парады до двенадцати лет. Как ему завидовали все соседские ребята, как он гордился Золотой Звездой на груди своего деда. И теперь он снова вернулся в Киев и, сидя в этом кабинете, слушает о «подвигах» какого-то Харчука, который во время войны стрелял в спину генералу Полищуку и его боевым товарищам.

– Как ему можно давать Героя? – возмутился Ринат. – Он же предатель, бандеровец. Каратель. Пока другие за Родину воевали, он людей убивал.

– Он большевиков убивал, комиссаров и «москалей», – ласковым тоном пояснил Юрий, – видимо, мало убивал, если они все-таки Украину смогли захватить. А такие, как Харчук, настоящие герои были. Они и с фашистами воевали, и с большевиками. Хотели самостийную Украину, свободную и независимую. Но тогда не получилось.

– Это они были героями? – не поверил услышанному Ринат. В нем сказывалось его пионерское прошлое. Комсомольцем он не был, к этому времени Союз уже распался, но пионером и командиром отряда дружины он был. В девяносто первом ему было только пятнадцать. Но в Москве, где он жил все последние годы, отношение к таким людям, как Харчук, было однозначным – они считались врагами и предателями. И в семье генерала Полищука к ним тоже относились как к врагам и предателям.