Ошибка Творца

Он припарковался на поселковой улице и взглянул на дачку. В летних сумерках окно веранды сияло золостистым уютным светом. Маша двигалась медленно, как рыба в аквариуме: открывала дверцу холодильника, выкладывала еду на стол. Изредка в проемах между буфетом и столом показывалась серая спина – подхалим Раневская ходил за Машей хвостом, надеясь перехватить что-то до ужина. Андрей глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух и улыбнулся: как хорошо будет все, что ожидает его сегодня вечером в Машиной компании. От разговоров за ужином до совместного сна в обнимку. Он прошел по дорожке к дачке и был встречен радостным лаем: дверь распахнулась. Маша встала на пороге с расстроенным лицом: она чуть не плакала. У Андрея все опустилось внутри. Он схватил ее руки в свои:

– Что случилось?

– А… – Она махнула рукой. – Никуда я не гожусь!

Только тут Андрей почувствовал явственный запах горелого. И, выглянув из-за Машиного плеча, увидел древнюю свою чугунную сковородку, на которой лежало нечто. Нечто обугленное.

Маша жалко улыбнулась, кивнув в сторону загадочного содержимого:

– Позволь тебе представить – куриные ножки в медово-лимонном соусе.

Андрей смущенно кашлянул и переглянулся с Раневской. Взгляд пса однозначно выражал: «Ты хозяин, тебе и выкручиваться». Лобастой башкой он прислонился к Машиному бедру. Андрей набрал в легкие воздух:

– Отличные ножки. Медово-лимонный соус я сразу не признал, но уверен, на вкус…

Маша криво усмехнулась:

– На вкус они ближе к углю, чем к курятине. Прости.

Андрей не выдержал – обнял ее и зашептал в ухо:

– Мы их все равно с Раневской попробуем, и я почти уверен – съедим за милую душу.

– Чтобы сделать мне приятное? Или потому, что вам с Раневской решительно наплевать, чем набивать желудок? – подняла Маша ироничную бровь.

– И вовсе нет. – Андрей, успокоившись (гроза явно прошла стороной), вышел на крыльцо помыть руки и вернулся к столу. На его тарелке в торжественном ожидании высилась костью вверх обгоревшая ножка.

– Дерзко так, тебе не кажется? – сказал он светски Маше, которая, положив себе на тарелку такую же страдалицу, смотрела на него выжидательно.

Андрей не без труда отрезал себе кусок бедрышка, положил в рот. Осторожно начал жевать.

– И очень неплохо… – соврал он. Хрустнул на зубах уголек… Маша вскочила как ошпаренная, кинулась к холодильнику, Раневская бросился за ней.

– Я сейчас сделаю яичницу! – Маша уже плеснула масла на сковородку. – Не ешь больше, пожалуйста!

Андрей вздохнул с видимым облегчением.

– Это все соус, – сказал он Маше примирительно. – Знаешь, температура горения у сахара…

– Молчи! – Маша обернулась от плиты. – Больше ни слова о кулинарии на сегодня.

* * *

Андрей проснулся глубокой ночью и несколько минут бессмысленно пялился в темный квадрат окна. Рядом нежно сопела Маша. С веранды доносились рулады храпящего Раневской. Андрей попытался сглотнуть – во рту было сухо, сердце билось, будто он только что пробежал стометровку. «А ведь я и бежал, – вспомнил он. – Только что, в своем кошмаре». Да, он несся вперед, а над ним летел, оглушительно стрекоча, вертолет. Стояла густая тьма, и лишь прожектор с вертолета освещал ему дорогу, помогая и одновременно делая из Андрея идеальную мишень для убийства. В какой-то момент, выскочив на пустую улицу, он завернул за угол и увидел в серой витрине свое отражение. Только это был не он. На его месте застыла юная девушка с косами и расширенными от ужаса глазами. И вот тогда, дернувшись всем телом от ужаса, он проснулся. Выровнял дыхание, прижался губами к Машиному горячему плечу, торчащему из-под одеяла. Да, девушка. Кажется, Андрей ее уже видел. И память тут же подсказала капитану, где позаимствовала сюжет для кошмара – «Криминальный час с Ираклием Джорадзе». Но лицо, лицо той девочки он видел еще раньше. Но вот где? И когда? Андрей пытался вспомнить – безрезультатно, и, раздраженно рыча, перевернул подушку прохладной стороной к щеке, надеясь заставить память работать. Но снова заснул.

И вспомнил о сне лишь на следующее утро, уже на Петровке. И правильно, что именно здесь. Местонахождение позволяло залезть в базу данных и отыскать ее в «висяках»: девушка от 20 до 28, брюнетка, карие глаза. Таких оказалось немало, но он сразу узнал свою, из кошмара. Лейла Ханутова. И некоторое время сидел в оцепенении, а потом отыскал в записях номер мобильника и позвонил. Поздоровавшись и представившись, он попросил через час быть на Петровке. Человек на другом конце трубки попытался было отговориться: он, мол, занят и сможет только вечером, на что Андрей ответил страшным, сдавленным голосом:

– Если ты, паскуда, через час не окажешься у меня в кабинете, я сам за тобой приеду и арестую тебя, мразь, за убийство!

Отрывок из зеленой тетради