Ошибка Творца

– Зачем вам накладная борода? – спросил он, глядя прямо в карие с зеленью глаза мужчины.

Тот улыбнулся – зубы были свои, кривоватые.

– Ничего себе, как вы меня рассекретили. Это, – он легонько дотронулся до бороды, будто боялся, что она отклеится, – даже не ради меня – ради вас. Вы же личность известная. Зачем… – неизвестный задумался, подыскивая слова, – вас компрометировать?

– Я не девушка, – нахмурился Ираклий и отодвинул от себя пустую чашечку. – Не стоило так утруждаться.

А мужчина ничего не ответил: пил капучино маленькими глотками и внимательно оглядывал Ираклия. Взгляд был странный. Ираклий почему-то вспомнил своего приятеля, что держал в Подмосковье питомник породистых ротвейлеров. Однажды тот был вынужден пристрелить одного из своих лучших производителей – красавца Зигмунда. Зигги, как приятель его называл, заболел бешенством. Прошлой осенью Ираклий наблюдал, как приятель недрогнувшей рукой поднял ружье и… Что за чушь лезет в голову?

– По телефону вы сказали, что у вас есть очень важная информация, – сказал он, почему-то нервничая.

– Не здесь. – Рыжий допил свой капучино и встал.

Ираклий посмотрел на него с сомнением:

– Тут никого нет.

– Тут есть камеры. И есть люди, которые умеют читать по губам, – усмехнулся неизвестный. – Мне все равно. Но если хоть что-нибудь из этого просочится в прессу, вашей карьере конец.

Ираклий встал. Черт с ним! Надо побыстрее с этим покончить. Мужчина толкнул дверь на террасу. Ираклий вышел и вздохнул: красиво все-таки. Горят золотым огнем громады небоскребов. Чуть дальше серебристой лентой сверкает Москва-река. Внизу, совсем крошечные, снуют автомобили – шумит большой город. А здесь, в вышине, тихо. Только очень уж высоко. Ираклий опасливо подошел к ограждению из прозрачного пластика.

– Сюда. – Мужчина подозвал его чуть левее. – Поглядите, с южной стороны отлично виден храм Христа Спасителя!

«Да какая разница?» – подумал Ираклий, но послушно подошел.

А в следующую секунду долговязый мужчина в светлом плаще мгновенным жестом выбил пластиковый лист ограждения и с силой толкнул его вниз. От неожиданности Ираклий коротко вскрикнул, вызвав шок у ранних уборщиц парой этажей ниже, а следующий протяжный крик уже потонул в утреннем московском шуме.

А человек в светлом плаще зашел обратно внутрь кафе, допил последний глоток чуть теплого капучино, слегка одернул коротковатый по нынешней моде рукав и увидел, прямо под большой костяной пуговицей на манжете, крошечное темно-бурое пятнышко. Кровь. Еще с прошлого раза. Он усмехнулся: плащ стал у него почти униформой. А это неправильно. Его придется сжечь, придумав себе на будущее новую экипировку.

Он положил купюру в тысячу рублей под чашку и спокойно отправился к лифту.

Официант, задремавший на стуле за барной стойкой, даже не заметил, как остался один.

Отрывок из зеленой тетради