Ошибка в объекте

Сухов быстро шагал по новой, едва наметившейся улице, вдоль строительных площадок нового района Москвы. Встречный ветер так плотно прижимал к телу его тонкий плащ, что стеснял движения, воротник больно хлестал по щекам, на зубах скрипел песок. Разбитый машинами асфальт был покрыт мелкой щебенкой; небольшой камешек попал в туфлю, но Сухов не находил в себе сил отойти в сторону и вытряхнуть его. Слишком много потребовалось бы действий — остановиться, наклониться, развязать шнурок, снять туфлю… Нет, он не мог сейчас заняться ничем, что отвлекало бы его от главного, ради чего он вышел из дому, едва только спала температура. Сухов был еще слаб, спина взмокла; как он ни отворачивался, ветер дул прямо в лицо, и он поймал себя на том, что тихонько поскуливает, сцепив зубы.

Сухов уже несколько раз прошел мимо двухэтажного дома из серого кирпича, весь подъезд которого был увешан стеклянными вывесками. Остановившись у ступенек, Сухов постоял несколько минут, глядя на черно-красные с золотыми буквами вывески, и снова пошел прочь, засунув руки в холодные карманы плаща и снова принимаясь мять влажными ладонями труху из крошек, табака, автобусных билетов. Но чем дальше уходил от серого дома, тем шаги его становились медленнее, неувереннее, и наконец он останавливался и поворачивал обратно.

За последний час Сухов страшно устал. Если вначале он пытался прикинуть шансы, думал, что сказать, о чем промолчать, как бы не оплошать, то теперь собственная судьба стала ему почти безразличной. И он вошел в серый дом из силикатного кирпича, все-таки вошел. Настороженно поднялся по ступенькам, потопал ногами о железную сетку у входа, проскользнул в вестибюль. На стенах под стеклом пестрели какие-то указания, правила оформления документов. Поколебавшись, Сухов свернул влево. Услышав за дверью оживленные голоса, остановился, пригладил волосы, протер красные слезящиеся глаза, постучал. Не решившись раскрыть дверь пошире, просунул голову в щель и увидел нескольких девушек. Они весело о чем-то болтали.

— Простите… А где… Мне нужен следователь…

— Второй этаж, дяденька! Там их много! — девушки засмеялись.

Ему стало легче. То ли оттого, что он не предполагал увидеть в этом доме девушек, не думал, что здесь тоже можно вот так беззаботно смеяться, то ли потому, что удалось без особых хлопот узнать, как найти нужного человека. Последнее время самые обычные, простые дела давались ему с трудом, требовали усилий, подготовки, настроения.

Он поднялся на второй этаж и на первой же двери увидел табличку с одним словом — «Следователь», а пониже в прорезь была вставлена бумажка с фамилией — «В. С. Демин». Сухов остановился, ощутив, как болезненно дрогнуло сердце. Казалось, будто под его ударами содрогается, прогибается грудная клетка. Опершись спиной о стену, прижавшись затылком к ее холодной поверхности, он постоял и, только услышав шаги на лестнице, постучал.

— Да! Входите! — раздался молодой нетерпеливый голос.

Сухов медленно открыл дверь и, не в силах произнести ни звука, кивнул, как бы здороваясь, но так и не переступил порога, остался в полумраке коридора.

— Вам кого? — спросил его коротко стриженный парень, который что-то быстро писал за столом.

— Простите… Может быть, я помешал… Дело в том… В общем, мне нужен следователь.

— Входите. Вот так. Закройте за собой дверь. Теперь садитесь. Я следователь. Слушаю вас.

Следователь был моложе Сухова. На нем был серый костюм, красноватый свитер, и выглядел он сдержанно-нарядным. С сожалением отложив ручку, следователь повернулся к посетителю. И Сухов начал приглаживать волосы на затылке, потом зачем-то отряхнул плащ. Не зная, что делать с длинными, торчащими из рукавов руками, он скрестил их на животе.

— Ну что, давайте знакомиться, — улыбнулся следователь, показав крепкие белые зубы.

— Сухов. Евгений Андреевич Сухов.

— Очень приятно. А я — Демин Валентин Сергеевич. Слушаю вас внимательно.

— Мне необходимо сделать заявление… Не знаю только, как у вас принято…

— Так же, как и у вас! — подбодрил его Демин. — Давайте с самого начала.

— Вот так сразу? Прямо не знаю… — Сухов почувствовал, что рубашка прилипла к спине. — С чего же начать… В общем… — Сухов помолчал, посмотрел следователю в глаза и с трудом выдавил из себя: — Там… это… человека убили.

— Где там?

— На берегу.

— Кто убил?

— Один… Его сейчас в городе нет, он уехал, на поезде уехал. И его сейчас нет.

— Как его зовут?

— Николай.

— Какой Николай? А фамилия? Отчество? Где он живет? Чем занимается?

— Не знаю. Ничего этого я не знаю. Мне известно только, что его зовут Николаем, что он нездешний…

— Так. — Демин в раздумье потер подбородок, отодвинул лежащие перед ним бумаги. — Когда произошло убийство?

— Неделю назад.

— Почему же вы не заявили раньше?

— Не мог… Это не объяснишь вот так с ходу, все сложнее, чем может показаться… Так получилось… Я не мог оставить его, вернее, он не отпускал меня… Понимаете?