Ошибка Властелина (СИ)

Повелитель и Морской едва успели спасти мужчину от немедленного испепеления.

— Где эта Улана сейчас, и кто она тебе? — быстро спросил Повелитель. Морской и Смарагдовый, на всякий случай, крепко удерживали Небесного вдвоём.

— Она наша горничная, господин. И она сегодня сама ко мне подошла и поцеловала, сказала, что любит, — почти шёпотом, вне себя от ужаса ответил стражник и, таки, подписал себе этим смертный приговор.

С сожалением глядя на кучку пепла, Повелитель ругнулся и сказал:

— Ладно. Давайте поговорим с Эшей, раз девочки к ней прибежали. Я слышу запах Юнны. Она точно недавно была здесь.

— А где же моя Солла? Я её запаха не слышу! — беспокоился Морской.

— Сейчас всё узнаем. — с надеждой произнёс Властелин, уже открывая дверь в комнату к Избранной Смарагдового.

— Где??? — вопрос прозвучал у всех четверых одновременно, так как комната была пуста. Особенно ошарашенным выглядел Смарагдовый Дракон.

Он, Небесный и Повелитель усиленно заработали носами. Запах истинных вывел их за пределы Замка и исчез без следа. При этом, хозяин замка наивно лелеял надежду, что его жена где-то внутри.

Через два часа интенсивных поисков драконы убедились, что ни одной из четырёх Избранных в замке нет. На Смарагдового жалко было смотреть.

— Как же так? Эша беременна. И ушла… Почему? Чего ей не хватало?! Я же всё для неё! Всё, что мог! А она …

Хмурые Драконы вернулись в комнату Эши, где было решено устроить короткий совет, чтобы определиться с дальнейшими поисками.

Повелитель и Небесный Дракон невольно ловили последние ускользающие нотки запаха своих избранных, а Смарагдовый просто уткнулся носом в подушку своей жены и замер.

Его отчаяние было непритворным, но сочувствия у собратьев не вызвало. Во время двухчасовых поисков в замке и скорых допросов его жителей, они вскользь узнали от управляющего, Миллы, Линны, и некоторых других, о случаях плохого отношения Смарагдового к своей истинной паре.

— Говорят, ты избил свою девочку, едва Эша восстановилась после ритуала. Ты же знаешь, как мучителен наш обряд для человеческой избранной. Зачем так с ней поступил? — устало спросил Повелитель.

— Она же, паршивка, от меня сбежала! Я от ужаса, что мог её насовсем потерять, дымился весь. Что угодно готов был сделать, чтобы такого больше не повторилось! Знаете, как страшно я мучился, когда она рыдала и умоляла меня прекратить наказание! Еле довёл дело до задуманного конца, но, как видите, слишком мало порол! — яро вскинулся, оторвав нос от подушки, Смарагдовый.

— Чем хоть порол? — сухо спросил Небесный.

— Прутиком, берёзовым… — уже спокойнее ответил Смарагдовый.

— Ну да… Это тебе прутик, а ей? Целый прут! Сильно, небось, плакала, бедняжка? Как она, тебя, мучителя, потом приняла только! — не выдержал и возмутился Морской.

— В три ручья рыдала… Душу выворачивало. Только мне тогда казалось, что, если выдержу, не остановлюсь и накажу, как следует, она точно больше никогда не сбежит, побоится такого же наказания. Она и дрожит с тех пор передо мной как овечий хвост… почти не разговаривает, — тоскливо произнёс Смарагдовый, а потом, ещё тоскливее, продолжил, — и не приняла она меня совсем, не помогли ни уговоры, ни подарки, силой я её всё время брал.

— Понятно… Хорошо… Не разговаривает… Расскажи-ка нам, а до твоей воспитательной порки, пока она лежала и после ритуала восстанавливалась, когда ты ухаживал за ней, Эша тебе про своих подруг хоть что-нибудь говорила? — начал ненавязчивый допрос Властелин.

— Сам я не ухаживал за ней. Не мог её такую больную и истерзанную видеть. — грустно ответил Смарагдовый.

— А бросить её одну в таком состоянии мог?! — не выдержал Морской.

— Это было невыносимо, слушать её постоянные стоны и плач! И не одну я жену оставил! Сиделок двоих к ней определил, лекарь из селения каждый день прибегал. — возмутился муж Эши.

— Значит, ты с Эшей совсем не разговаривал всё это время? Не заходил даже спросить о её здоровье? — гнул свой допрос Повелитель.

— Сначала я только у дверей её состоянием интересовался, пока Эше более-менее лучше не стало. А потом стал заходить, но она меня жутко боялась и отворачивалась, когда проведывал. Позже, когда жена смогла вставать, вскоре она вообще сбежать попыталась. Что было дальше, вы уже знаете… — дал ответ Смарагдовый.

— То есть, если свести в кучу: ты свою избранную сам, после того, что с ней сделал во время ритуала, не выхаживал, больную и испуганную бросил на сиделок, а едва бедняжка оклемалась, за естественный, после такого, поступок, безжалостно выпорол, не обращая внимания на слёзы и мольбы и, наконец, в довершение ко всему, потом, день за днём насиловал и держал в этой клетке? — угрожающим вопросом подвёл итоги Повелитель.

Смарагдовый туговато осознавал сказанное, Небесный только укоризненно качал головой, а Морской Дракон крепко сжал кулаки и был готов начать хорошую драку, когда Властелин решительно произнёс:

— Когда найдём наших девочек, Эшу я заберу к её родителям, в Большой Дворец.

Смарагдовый вскинулся, вскочил на ноги, прижимая к груди подушку жены, взволновано запротестовал: