Ошибки богов. Тетралогия (СИ)

– Мне кажется или твоя попка была больше ночью? – спросил я ее, оглаживая шелковистые окружности, – И хвостик какой – то твердый. Ты его лаком покрыла что ли? И что ты сделала с … О *** мать твою за ногу! *** да е***!

Да, зрение внезапно вернулось, и моему похотливому взгляду предстала женская попка, гораздо уступающая по размерам Гвинеровой. Короткие рожки, твердый длинный покрытый роговой чешуей хвост, который нервно метался из стороны в сторону. А также пара небольших почти незаметных крылышек на спине. Серые прямые волосы, острые, но небольшие ушки на месте человеческих, спортивно подтянутое тело без грамма жира.

– Прости, прости, прости! Я ничего не видел! Думал, это Гвинера вернулась! – замолотил я языком, с перепугу отскочив на противоположный край кровати.

– Нет, это вы простите меня! – почти одновременно со мной залепетала девушка, – Я не должна была касаться вас! Просто… – как помидор покраснела она, – Просто я никогда раньше не видела ничего похожего. Мне стало интересно… и вот. … Простите меня! – вдруг вскричала она, кидаясь на колени передо мной на кровати, при этом простыня отлетела в сторону.

– Не видела ничего похожего… на что? – Тупо переспросил я.

– Ну, вот на него – скромно показала девушка пальцем на моего все еще стоявшего в боевой готовности и, надеявшегося на конфликт межнациональных интересов, разведчика.

– Ты раньше никогда не видела голого мужчину? – не поверив своим ушам, спросил я.

– Никогда, – понурившись, ответила та, – только слышала истории от подруг на работе и от мамы. И тут, покраснев, еще больше, спросила – Можно потрогать?

– Конечно! – улыбнулся я, – только сильно не дави и это… Коготками полегче, там нежная зона.

Девушка нерешительно подвинулась ближе и неловко потрогала пальчиками воспрянувшего бойца, уже было потерявшего надежду на военный конфликт.

– Смелее, не бойся. – подбодрил я ее, – Кстати, тебя вроде Эвелинн зовут? Меня Ричард.

– Да я уже знаю, – пробормотала она, поглаживая млеющего сержанта. – Зовите меня Ева или Эви. Вы так популярны, я даже в мечтах не могла представить себе, что окажусь с вами так близко, что смогу трогать вас, – подвинувшись еще ближе, она провела носом вдоль моей груди, – вдыхать ваш такой волнующий аромат. Я чувствую странный жар в груди и вот здесь, – взяв мою руку, она положила ее на низ своего плоского животика. – Я не противна вам? Просто самцы моего селения не заговаривали со мной, а здешние вообще не обращали внимания. Я же просто прислуга, – всхлипнув, добавила она.

– Девочка моя, – приподняв ее краснеющее личико, посмотрев в вертикальные зрачки огромных золотых глаз. – Ты самый красивый дракончик из всех, которых я встречал. – «Правда, не так уж и много я их видел», – подумал я. – Ты мне очень нравишься. Ты ласковая и скромная. Кстати, можешь помочь мне?

– Конечно, господин! Все, что пожелаете!

– Можно посмотреть твой хвостик и крылышки поближе? Я никогда раньше не видел драконидок так близко.

– Это так смущает, – пробормотала Ева, оставляя сержанта в покое и поворачиваясь ко мне своей соблазнительной попкой, – но я вам доверяю. Я видела, как вы утешали Диану. Никто раньше так с ней не говорил. Даже Сонна. Вы – единственный, кто смог так сблизиться с ней. Что и говорить про меня, жалкую незаметную драконидку. Я в вашем распоряжении, господин.

Она напрягла мышцы, распахнув крылышки во всю длину. Они все равно оставались небольшими. Каждое крыло, обтянутое серой роговой чешуей, на ощупь, напоминавшую рыбную, в длину составляло около 20 см. Места, в которых они соединялись с кожей, были очень чувствительными. Проводя по ним пальцам, я вызвал череду вздохов со стонами.

– Это больно? – уточнил я, касаясь нежных перегородок.

– Что вы, господин Ричард! Это так приятно! Я сама не могу достать до этих мест, а когда вы так мягко их трогаете, это так расслабляет!

– Как я понял, вы не используете крылья для полетов?

– К сожалению, нет. Только взрослые особи, достигшие периода Познания, могут летать, укрепив крылья магией, да и то в исключительных случаях, – ответила девушка, опустившись на локти и выпятив попку.

Период познания, очевидно, что-то вроде пожилого возраста. Закончив осмотр крыльев, я перешел к исследованию хвоста, начав с ороговевшей кожи на копчике Евы.

– Ах! – воскликнула она, стоило только мне мягко сжать основание ее хвоста, – Ах, госп-подин Рич-чард! Это оч-чень нежное м-место! Не сжим-майте так!

– Тебе больно? – осведомился я, потирая чешуйки.

– Н-нет! – краснея как помидор, ответила Ева. – Совсем не больно. У меня немного другое чувство… – Подрагивая попкой, сжалась она.

– Понятно, – усмехнулся я, продолжая массировать ее хвост. На ощупь он напоминал металлическую гофрированную трубу, но самый его кончик был мягким. Мягко сжав его, я добился ожидаемого эффекта: Ева, содрогнулась в истоме, издав приглушенный стон.

– Вы, вы специально его сдавили! – Обличающим тоном вскрикнула она, показывая пальчиком на хвост. – Вы знали, что это наше слабое место!