Ошибки и допущения

– Даже, если они дураки, и не понимают, что важно, а что нет? – вдруг поинтересовался парень.

– Ты так говоришь, будто ваш класс договорился вместе сигануть с крыши. По правде, кто из нас не сбегал хоть раз в жизни с урока, пока молодой можно позволить небольшие глупости. Да, и когда все вместе прогуливают, меньше шансов получить нагоняй.

Вновь Мария вернулась на место, и как бы она хотела, чтобы положение вещей так и осталось бы неизменным, но беспокойство, что скрытое прорвётся наружу вновь не покидало.

– Вы первый учитель, который сказал, что прогул не так страшен, – усмехнулся Фролов.

– Только никому ни слова, что я так сказала. Помнишь я храню твою тайну, а ты сохрани мою. Договорились? – с загадочной улыбкой полушёпотом проговорила Мария Ивановна.

На том и порешали, после чего оставив пацана на несколько минут одного в классе учительница побежала брать расписание, которое не умудрилась взять заранее, так как почти поверила, что никто не придёт. Но не только это было причиной выйти, Мария по-настоящему никогда не вживалась в роль доброго наставника, ни тем более внушающего отвращение навязчивого взрослого, и на былое воодушевление пришло истощение. А когда силы подходили к концу, всё тяжелее становилось держать мысли под контролем. Фролов не давал поводов для тревог, сидел по ту сторону парт, но дать себе передышку необходимо. Если бы Мария с самого начала повела себя в рамках приличия, такого быстрого приступа тревоги не произошло бы, поэтому ей стало ясно – чтобы не допускать в дальнейшем повторения ошибок, стоит придерживать хорошего расположения духа, не цепляя не допустимые маски.

– На сегодня закончили. Не забудь передать расписание остальным. Скажи, что я нашла твой номер телефона и позвонила напрямую. А учебники возьмёшь, когда явятся все, – напоследок сказала Мария Ивановна.

Кучи учебников и правда лежали нетронутые в конце класса. Девушка специально накануне разложила их по порядку и собиралась сегодня заняться раздачей, но не срослось. Сергей взял рюкзак и как ему и было велено прошёл мимо, обдав Марию Ивановну воздухом от чего кожа учительницы покрылась мурашками то ли от прохладного воздуха, то ли от преобладающего чувства напряжения. Когда мальчишка попрощался и ушёл, стало гораздо легче. Не стоит забывать, что сегодня первый день, а завтра по плану знакомство с другими классами.

Выйдя из школы поздней всех, едва ли кто в первый день задержался так долго, Мария последовала на остановку. Она вымоталась настолько, что испытывала дикую неохоту идти пешком. Буквально все части тела требовали мягкого сидения и покоя, ради этого стоило задержаться. Не успев подойти на остановку, девушка почувствовала абсолютное разочарование, несмотря на поздний час, людей было гораздо больше, чем обычно. Из далёких отзвуков перебранки, стало ясно линия оборвалась, и троллейбусы за неимением источника питания стоят как вкопанные вдоль маршрута. Поэтому на автобус, который шёл в сторону дома Марии организовалась огромная очередь людей, желавшая побыстрее добраться до родной кровати и закончить дурацкий день как можно скорее.

Девушка и сама питала надежду, как можно быстрее заснуть, прошлая ночь выдалась слишком короткой, но подавив желание зевнуть, она направилась домой. Все эмоции притуплялись с каждым шагом, а растущая усталость совсем сбивала с ног. Пройдя минут двадцать судьба в итоге сжалилась над пешеходом и вывернула из-за угла автобус, оказавшийся очень свободным. За ним сразу же выехал и троллейбус, значит линию починили и маршрут так нужный Марии, в одночасье перестал интересовать всех остальных.

Зайдя в квартиру, Мария погрузилась в благословенное спокойствие, к которому стремилась весь день. Мысли о сне ещё час назад не дававшие двигаться отошли на другой план. Долгий день видно перестал давить на плечи. Ко всему прочему на встречу дочери вышел оттаявший отец. Девушка приняла этот факт, как добрый знак, сулящий, что больше неприятностей не случится, по крайней мере в ближайшее время.

Спустя быстрый ужин и недолгое чаепитие Маша всё же решила поделиться с отцом тем, как она сегодня повела себя с Серёжей. Она не ждала от Ивана Константиновича совета или напутствия, лишь взгляда со стороны, который может открыть глаза на нелепицу.

Открыв окно, мужчина наполовину высунулся в окно и занялся любимым делом – перекуром.

– Пап, я же просила, – вяло запротестовала девушка.

– Отстань от отца, я заслужил в своём доме курить, где мне вздумается. Уже и окно открыл, а тебе всё не так. Вот в чём вся проблема, твой непрошибаемый характер. Кто бы мог подумать, что у тебя так много природной жестокости, – отец сплюнул в окно и продолжил, – Не думал я, что не тебя нужно от учеников спасать, а их от тебя.