Ошибки и неточности в последней работе И. В. Сталина

Л. С. Якунин Ошибки и неточности в последней работе И. В. Сталина

Предисловие

В своей последней работе «Экономические проблемы социализма в СССР» [1] И.В. Сталин подверг критике результаты дискуссии по поводу проекта учебника «Политэкономия» [2].

Он рассмотрел важнейшие вопросы теории социализма: объективность экономических законов социализма, основные экономические законы социализма, товарное производство при социализме, производственные отношения в социалистическом обществе и другие вопросы.

В этой работе проявились его обширные знания марксисткой литературы. Вместе с тем проявилось недостаточно глубокое понимание основ диалектического материализма и политэкономии, что стало причиной допущенных И.В. Сталиным ошибок и неточностей.

Далее рассмотрены ошибки и неточности в перечисленных выше вопросах в том же порядке и под теми же заголовками, что в работе И.В. Сталина.

1. Вопрос о характере экономических законов при социализме

Рассмотрение результатов дискуссии о проекте учебника по политэкономии И.В. Сталин начал с вопроса об объективности научного знания. Он упрекает некоторых участников дискуссии в том, что они «отрицают объективный характер законов науки, особенно законов политической экономии при социализме. Они отрицают, что законы политической экономии отражают закономерности процессов, совершающихся независимо от воли людей. Они считают, что ввиду особой роли, предоставленной историей Советскому государству, Советское государство, его руководители могут отменить существующие законы политической экономии, могут «сформировать» новые законы, «создать» новые законы». Он подчеркнул, что нельзя смешивать научные законы о природе и обществе с законами, издаваемыми правительствам.

Марксизм понимает законы науки, отмечает И.В. Сталин, как отражение объективных процессов, происходящих независимо от воли людей. «Люди могут открыть эти законы, познать их, изучить их, учитывать их в своих действиях, использовать их в интересах общества, но они не могут изменить или отменить их. Тем более они не могут сформировать или создавать новые законы науки». Но это не значит, что «результаты действий законов природы, результаты действий сил природы вообще неотвратимы, что разрушительные действия сил природы везде и всегда происходят со стихийно-неумолимой силой, не поддающейся воздействию людей». Во многих случаях «люди, познав законы природы, учитывая их и опираясь на них, умело применяя и используя их, могут ограничить сферу их действия, дать разрушительным силам природы другое направление, обратить разрушительные силы природы на пользу общества». Но это не значит, «что люди тем самым отменили законы природы, законы науки, создали новые законы природы, новые законы науки». Использование в практической деятельности законов природы и общества «осуществляется на точном основании законов природы, законов науки». Недопустимо какое-либо нарушение этих законов.

Говоря об объективных законах развития общества, И.В. Сталин отмечает, что «Одна из особенностей политической экономии состоит в том, что ее законы, в отличие от законов естествознания, недолговечны, что они, по крайней мере, большинство из них, действуют в течение определенного исторического периода, после чего они уступают место новым законам. Но они, эти законы, не уничтожаются, а теряют силу в силу новых экономических условий и сходят со сцены, чтобы уступить место новым законам, которые не создаются волею людей, а возникают на базе новых экономических условий».

Существенное отличие законов общественного развития от законов природы состоит в том, что «В отличие от законов естествознания, где открытие и применение нового закона проходит более или менее гладко, в экономической области открытие и применение нового закона, задевающие интересы отживающих сил общества, встречают сильнейшее сопротивление со стороны этих сил. Нужна, следовательно, сила, общественная сила, способная преодолеть это сопротивление».

Из приведенных цитат довольно очевидно то, что И.В. Сталин отождествлял законы природы и общества с законами науки, т. е. со знаниями о природе и обществе. С точки зрения диалектического материализма – это ошибка, которая повлекла за собой ряд неточностей. Но это отождествление прямо не высказано. Поэтому оно само может быть отнесено к неточностям формулировок. Реальный объект и знание о нем – это не одно и тоже. Признания того, что законы науки являются отражением реальных процессов недостаточно для полного определения этого различия. Это признание выражает другими словами основной закон материалистической философии: материя первична, а сознание вторично. Для качественного различия объекта и знания о нем необходимо определить, что такое знание. И.В. Сталин был далек от этого вопроса. Воспользуемся определением знания, предложенного в [3,4].