Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка

Они ужинали в марокканском ресторане, сидя на втором этаже в маленьком зале, где, кроме них, никого не было. Тим заказал бутылку вина, и она, так, чтобы не заметил официант, отпила из его стакана. Вскоре Кики забыла о деньгах, расслабилась и слегка опьянела. Они рассказывали друг другу старые анекдоты, какие только могли вспомнить, и пели песни из «Белого альбома» группы «Beatles», которую она знала, потому что ее мать любила «Beatles». Кики рассказывала ему о том, что однажды, когда ей было пять лет, она видела «Beatles» в Атлантик-Сити, потому что у маминых друзей была куча билетов на концерт и они не могли найти для нее приходящей няни. Это было одно из самых травматичных событий ее детства. Из-за вопящих фанатов она не могла слышать музыку, все вставали на кресла, а она сидела на полу, закрыв уши руками. Тем не менее на Тима это произвело впечатление. Он вообще никогда их не видел.

Она попыталась заплатить за ужин, ведь они договаривались об этом, но Тим отмел ее предложение. Ей хотелось сказать ему «Больше никаких чаевых, никогда» и что она будет платить за все, когда они будут выходить в свет, но поскольку он не признался, что послал деньги, то она не смогла этого сделать.

После ужина Тим отвез ее в дом, где жил вместе со своим братом, и она уверилась в том, что именно он послал ей деньги. Дом – высокий величественный особняк из кирпича, окруженный ухоженными лужайками и живой изгородью из самшита, – располагался в богатом историческом центре Чапел-Хилла. Когда Кики вошла внутрь, чуть не обомлела от удивления. Очевидно, у Тима был кто-то, кто ухаживал за участком, но если у него также была и домработница, то она не утруждала себя работой. Слева от нее, в столовой, на старинных столиках и креслах была разбросана одежда, валялись грязные тарелки и коробки, а справа, в гостиной, пол был усеян осколками разбитой вазы. Над изогнутой лестницей витал запах марихуаны, слышалась песня группы «Eagles», исполнявшей песню «Hotel California».

– Сегодня горничная выходная, – усмехнулся Тим. – Надеюсь, ты не станешь обращать внимание на небольшой беспорядок.

В холл из гостиной вошел взлохмаченный и босой мужчина с сигаретой и пивом в руках. Увидев их, он резко остановился.

– В чем дело, брат? – спросил Тим.

Мужчина посмотрел на Кики, и она непроизвольно отступила назад к двери. Его глаза были налиты кровью, щеки заросли щетиной, словно он не брился несколько дней. Мужчина был похож на бездомных, которые иногда болтаются на Франклин-стрит.

– Кто это? – Он кивнул в ее сторону.

– Это Кики – Тим обнял ее. – А это мой брат Марти.

Марти лаконично кивнул.

– Сколько тебе лет? – спросил он. – Двенадцать? Тринадцать?

– Оставь ее в покое, – сказал Тим.

– Мне шестнадцать лет, – сказала Кики.

Марти развернулся и пошел обратно в гостиную.

– Тим, оторви свою задницу и подойди сюда, – бросил он через плечо.

Тим с извиняющимся видом посмотрел на нее.

– Кухня там, – он показал на одну из сводчатых дверей в холле. – Не стесняйся, приготовь что-нибудь выпить, я вернусь через секунду.

По сравнению с тем беспорядком, что царил на кухне, холл выглядел так, словно сошел с картинки журнала по ведению домашнего хозяйства. В раковине стояли стопки грязных тарелок. Длинная голубая гранитная столешница была завалена объедками пиццы, пивными бутылками и грязными пепельницами. Она осторожно открыла холодильник, ожидая увидеть там зловонную заветренную еду. Впрочем, там все было не так плохо. В холодильнике стояли бутылки с напитками, лежало несколько кусков сыра, на одной полке стояли пиво и банка кока-колы. Кики взяла банку с колой, открыла ее, потом на цыпочках пошла к двери, пытаясь услышать, о чем разговаривают Тим и Марти. Голоса звучали приглушенно, но она услышала, как Марти сказал:

– У тебя сейчас нет времени на эту дрянь. Ты должен сосредоточиться.

О чем он говорил – об университетской учебе Тима? Было странно слышать, что такой человек, как Марти, который был явно не в себе, читает Тиму нотации.

– …путаешь мои планы, – сказал Марти.

– Пошел ты! – ответил Тим, и она услышала шаги, приближающиеся к кухне. Склонившись над столешницей, она отпила глоток колы.

– Извини меня, – сказал Тим, входя в кухню. – Иногда Марти бывает слегка навязчивым.

– Все в порядке, – сказала Кики, но ей хотелось, чтобы Марти убрался куда-нибудь и оставил их одних. Ей было неуютно находиться вместе с ним в этом доме.

Взяв банку из ее рук, Тим сел на стол. Потом, обняв ее за плечи, он улыбнулся, сверкнув зелеными глазами, и наклонился, чтобы поцеловать Кики. Она стояла не двигаясь, так же как раньше, когда два раза целовалась с мальчишками. Она целовала их и даже позволяла дотронуться до своей груди, но в этом не было ничего особенного. Однако Тим не был мальчишкой. Так ее еще никто не целовал: поцелуй, как по тонкому электрическому проводку, добрался до ее сосков, отчего она мгновенно вспотела.

Тим как будто знал, какие ощущения вызывает у нее.

– Пойдем наверх, в мою спальню, – сказал он.

– Я не принимаю пилюли или что-нибудь такое, – сказала она.

– У меня есть презервативы. Не бойся.