Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка

Это был правомерный вопрос, на который у Кики не было ответа.

– Слушай, – сказала она, – все так, как оно есть, поэтому мы должны просто смириться с этим.

Внезапно Женевьева поднялась, и Кики охватила паника.

– Сядь, – сказала девушка.

Она думала, что Женевьева не послушает ее, и вдруг вспомнила, что оставила пистолет на кухне. Должно быть, ее голос прозвучал властно, потому что женщина снова опустилась на диван.

– Я не шутила, когда сказала, что мне нехорошо, – сказала она. – У меня болит спина.

– Вероятно, ты потянула спину, когда они схватили тебя.

– Она болела до этого, болела весь день.

– Когда должен родиться ребенок?

– Через три недели.

– Тогда дело не в ребенке, – сказала Кики, как будто она разбиралась в подобных вещах. Дети рождаются раньше срока, но боль в спине не имеет никакого отношения к схваткам. По крайней мере, она надеялась, что это так. Кики подошла к книжному шкафу. – Хочешь почитать книгу? – спросила она.

– Мне не нужна книга, – ответила Женевьева. – Если ты думаешь, что я могу сосредоточиться на книге, значит, ты такая же идиотка, как твои друзья.

Сев на стул у окна, Кики сложила руки на коленях.

– Какого цвета твои настоящие волосы? – спросила Женевьева.

– Не твое дело. – Она поняла, что совершенно забыла о том, чтобы изменить свой голос. Теперь было слишком поздно.

– Не думаю, что ты такая жесткая, какой хочешь казаться, – сказала Женевьева, изобразив подобие улыбки. – На самом деле тебе нужно было бы надеть маску поплотнее, чем эта.

Кики потрогала тонкую пластмассовую маску.

– Ты учишься в Каролине? – спросила Женевьева. – Ты не одна из моих студенток, нет? Ты разговариваешь как одна из них.

– Даже если бы я была ею, я бы тебе не сказала, – ответила Кики.

Женевьева как будто обиделась.

– Мне нужно в ванную комнату, – сказала она.

Черт. Она надеялась, что им удастся пережить все это злоключение, не воспользовавшись ванной комнатой.

– Я должна пойти с тобой, – сказала Кики.

– Тебе приказали? – Женевьева подвинулась к краю кушетки, словно готовясь встать. – Не выпускать меня из виду? – Она разговаривала с ней как с ребенком. Это так раздражало, что Кики обиделась и одновременно обрадовалась, потому что так Женевьева вызывала у нее меньше сочувствия.

– У меня своя голова на плечах, – сказала Кики.

– Прекрасно, – сказала Женевьева. – Мне нужно в ванную комнату. Сейчас же.

– Даю тебе минуту. – Кики кинулась на кухню за пистолетом и схватила его. Стоило ей лишь дотронуться до него, как руки снова задрожали. Она проверила, что он снят с предохранителя, а потом вернулась в гостиную.

– Ого! – сказала Женевьева. – Тебе это не понадобится!

– Теперь вставай, и я пойду с тобой, – сказала Кики.

Женевьева с трудом поднялась на ноги и пошла по коридору, избегая приближаться к Кики. Она вытянула одну руку вперед, словно желая защититься ею от пули. Другой рукой она прикрывала свой живот.

– Дверь налево, – сказала Кики.

Женевьева вошла в ванную комнату и стала закрывать за собой дверь, но Кики подставила ногу, чтобы дверь оставалась открытой.

– О, заходи, – сказала Женевьева. – Что, по-твоему, я собираюсь здесь делать? – Она показала на квадратное окошко над туалетом. – Едва ли я пролезу через это окно.

Так оно и было. В любом случае Кики не хотелось наблюдать за ней в ванной комнате.

– Хорошо. – Она убрала ногу от двери. – Однако ты оставишь щелку.

– Прекрасно, – снова проговорила Женевьева.

Облокотившись о стену, Кики ждала, прислушиваясь к шороху одежды с другой стороны двери. Женевьева долго мочилась, потом она приводила себя в порядок. Кики выпрямилась, держа пистолет перед собой, и ждала, пока ее пленница выйдет в коридор. Вдруг дверь ванной захлопнулась так быстро, что Кики не успела и рта открыть, как раздался щелчок закрывающегося замка.

12

– Ах, Кики, иногда мне так страшно! Я больше не боюсь умереть, я боюсь того, что может случиться с тобой, и от этого не сплю ночами. Днем, когда я мыслю рационально, понимаю, что с тобой все будет хорошо. Однако ночью мне в голову лезут ужасные мысли. Мне приходится напоминать себе о том, что ты очень сообразительная! Думаю, милая моя девочка, тебе это пригодится.

– Открывай! – Кики навалилась на дверь ванной.

– Я просто хочу побыть одна, – сказала Женевьева. – Я сказала тебе. Я не могу выбраться через окно, поэтому просто дай мне немного свободы, хорошо?

– Нет, совсем не хорошо! – Кики была в ярости. Она стучала в дверь и грохотала ручкой. – Открывай! – Кики слышала, как открылась дверца аптечки, и вспомнила о бритвенных лезвиях. Только что съеденное печенье застряло у нее в горле. Дрожащими руками она направила пистолет на дверной косяк рядом с замком, сняла пистолет с предохранителя и нажала на курок.