Ошибочная версия

С этими словами Игорь вышел из комнаты в прихожую. Достал телефон. Набрал нужный номер. Когда ему ответил мужской голос, сказал:

— Привет, Андрюха! Ты сейчас очень занят?

Послушав некоторое время, что ему отвечал низкий мужской голос, Мельникайте продолжил:

— Тут мы с компанией собрались в квартире у Ваньки Жаркевича. Как — то не очень давно он тут же тиснул у меня часики. Я по-хорошему хотел узнать, когда он вернет мне их или деньги за них. А он уперся, как осел. Твердит, что не брал их. Но это дело его рук. Иначе быть не может. Послушай. Я устал уже с ним сражаться. Здоровый битюг оказывается. Может, ты подскочишь сюда и поможешь мне выбить у него мои часы? Я в долгу не останусь.

Некоторое время он слушал то, что ему говорили в телефоне.

— Да, я уверен, что это он мои часики тиснул. Больше некому.

Послушал еще не много.

Потом передразнил того, с кем разговаривал:

— Какие, какие часы. Мои. И неважно видел ты их у меня или нет. Повторяю еще раз. У меня были часы наручные. И он их тиснул.

Снова послушав разговаривающего с ним, сказал в трубку:

— Хорошо, жду. Не тяни только.

Поговорив, таким образом, с кем-то, Игорь зашел в туалет. Справив малую нужду, вернулся в комнату, где все оставалось по-прежнему. Иван лежал вдоль дивана на полу. Эльвира и Мокрый сидели за столом.

— Подождем немного, — ни к кому не обращаясь конкретно, сказал Мельникайте.

И, обращаясь уже к лежащему на полу Ивану, добавил:

— Сейчас мы тебя, урод, разговорим!

Перешагнув через тело Ивана, уселся на диване.

Он не сомневался в своем кореше — Болотном Андрее Юрьевиче. Это с ним он только что разговаривал по телефону. Тот по возрасту был несколько старше его. Уже успел побывать в местах не столь отдаленных за хулиганку. С того времени, хотя и не попадался за драки, но до двух считать никогда не станет. Вначале бьет, а потом думает. Вот такого «друга — героя» вызвал на помощь Мельникайте.

— Там где-то есть еще вино?

— Есть, — вяло откликнулся Мокрый, доставая с пола бутылку.

Он — то рассчитывал, что про вино все забудут. И он втихаря опробует его. Не вышло.

— Тогда начисляй. Этому, — Игорь кивнул на Ивана, — больше не наливать. Ему уже достаточно. К тому же скоро с ним побеседует один человек, которого Вы все знаете.

Мокрый метнулся на кухню, откупорил бутылку и разлил вино в три стакана. Не торопясь выпили. Только начали закусывать, как раздался звонок в дверь.

— Я открою, — сказал Игорь, вставая с дивана.

Переступив через лежащего на полу Ивана, направился в прихожую.

— Кто бы это мог быть? — тихо спросил Мокрый.

— Не знаю, — также тихо сказала единственная в компании женщина. — Но точно, что теперь нам достанется винища меньше.

Оба с грустью посмотрели на оставшуюся бутылку вина.

Только Мельникайте точно знал, кто сейчас войдет в квартиру. Он быстро, как позволяло его состояние, открыл дверь и впустил Болотного.

— Где он? — прямо с порога спросил вошедший.

— В комнате, лежит у дивана. Поговори с ним. Пусть вернет часики или деньги за них. Я отблагодарю.

— Конечно, отблагодаришь. А куда ты денешься! Пошли, разговоры разговаривать будем.

После этих слов Болотного они оба решительно направились в комнату.

Иван по-прежнему лежал на полу лицом вниз и стонал. При этом прикрывал голову руками.

Оба безмолвных зрителя уставились на Болотного. Кто — кто, а они прекрасно знали крутой нрав вновь прибывшего. Не забылись еще его выходки и драки без всякой причины. Просто так.

Может, у кого-то из них и шевельнулось нехорошее предчувствие беды, но оба продолжали молчать. Как говорится — своя рубашка ближе к телу.

Новый «гость», которого хозяин квартиры не приглашал, только мельком взглянул на них и молча с каким — то озлобленным выражением лица направился к Ивану. Ни слова не говоря, он с размаху ударил его ногой по ноге, которая была ближе всего к нему.

Иван застонал еще громче. И даже шевельнулся.

— Живой! — обрадованно вскрикнул Мельникайте.

— Это хорошо, что живучий. Значит, будет отвечать, — все с тем же озлобленным выражением лица Болотный начал по очереди обеими ногами молотить сбоку по ногам и сверху по телу лежавшего на полу хозяина квартиры.

Тот не сопротивлялся, а только стонал. Все громче и громче. От каждого удара тело его дергалось и замирало до следующего пинка.

Слегка отодвинув от дивана стол, так, что тот уперся в Мокрого и Эльвиру, Болотный еще ближе придвинулся к Ивану.

Освободился подход к голове Жаркевича.

И тогда Болотный сбоку пнул того ногой в голову. Но попал в руки. После этого стал наносить удар за ударом то одной, то другой ногой по голове жертвы.

А тот уже не прикрывал голову руками. Все в ссадинах и кровоподтеках они безвольно сползли на пол.

Через какое-то время Болотный согнулся и начал бить по голове и телу Ивана руками. В наступившей гробовой тишине слышались только глухие удары. Да надрывное дыхание Болотного.

Иван уже не стонал. А безмолвно лежал на деревянном полу, вытянувшись вдоль дивана. Только тело его дергалось после каждого удара.