ОШО "Мастер" Размышления о преображении интеллектула в просветлённого

Дождь прошлой ночью был безмерной радостью... не только для земли — пересохшей, ждущей его, — но и для деревьев, и для вас всех. Эти малые переживания могут высвободить в вас предельное переживание... просто их красота, великолепие, нежданное, непредсказуемое. Внезапно вы окружены таким потрясающим покоем, безмолвием — и не пустым, но полным песен и танцев, — и все сущее радуется.

Когда продвигаешься глубже по пути, когда освобождаешься из тюрьмы собственного ума, обыкновенные переживания начинают приобретать необычайные краски. Лишь поглядел молча, и обыкновенный цветок становится удивительным переживанием. Какое чудо, что маленький цветок может существовать, прекрасно разукрашенный, со своим небольшим ароматом, со своей индивидуальностью. Величайший философ не может постичь смысл мельчайшего цветка.

Но мистик — это не философ; его не волнует постижение смыслов, мера смыслов, раздумье над вещами. Он просто рад им. Когда дождь, он танцует, он берется за руки с дождем. Когда деревья радуются, становится свежо, начинаешь чувствовать ту же свежесть. Только одна вещь необходима, и это предлагает сегодняшняя утренняя сутра... Освобождение.

Да Хуэй хочет сообщить вам простую вещь: вы — тюрьма, вы — заключенный и вы — тот, кто заключил себя в тюрьму. Вы разыгрываете игру сами с собой. Одна ваша часть функционирует как тюремщик, еще одна часть функционирует как тюрьма, а ваша сокровенная суть сдавлена между этими двумя частями. Вы становитесь заключенным; и это не кто-то другой делает вас заключенным.

Было бы великим бедствием, если бы человеческое сознание было заключено в тюрьму кем-то другим. Тогда свободы не было бы в ваших собственных руках; тогда свобода была бы в чьих-то других руках. Замечательно, что вы сами заключаете в тюрьму свое существо, следовательно, освобождение может произойти немедленно. Это только вопрос небольшого понимания, всего немного разумности.

Эта сутра очень красива. Она гласит: «В нашей семье...» Кого Да Хуэй упоминает как «наша семья»? Вы включены в нее, так же как и все те, кто включен в это великое дело искания, поиска, пытаясь проникнуть в тайны сущего. Они могли быть в прошлом, они могут быть в будущем, — но они составляют единственную семью, достойную называться семьей.

Бывает физическая, биологическая семья: ваши родители, ваши братья, ваши сестры, ваши мужья, ваши жены, ваши дети, — но это очень поверхностный феномен, случайный. Есть более глубокая семья, которая не имеет ничего общего с вашими биологическими началами, но связана с вашим предельным поиском. Она духовна. Она не случайна — это очень существенно.

Коль скоро вы становитесь осознающими, вы внезапно будете изумлены, что все будды прошлого, все будды будущего и все будды настоящего составляют одну семью, потому что их опыт один и тот же, их истина одна и та же, их жизнь окружена одним и тем же ароматом. Они никоим образом не отличаются друг от друга. Если вы столкнулись с одним буддой, вы столкнулись со всеми. Он содержит их всех; он представляет их всех.

Да Хуэй очень красиво говорит об этом как о семье... В нашей семье неуловимое чудо действительно не передается. Каждому в семье известно об этом. Каждый в семье переживал это, но остался совершенно молчаливым по этому поводу, ибо знать предельное — это также одновременно знать, что оно невыразимо. Те, кто пытаются выражать его, — это те, которые не знают. Это же чудо: те, которые знают, не пытаются выразить его, а те, которые не знают, пытаются выражать.

Невежды очень красноречивы; они говорят вещи о Боге, о небесах и об аде, а те, кто знают, совершенно молчаливы в отношении тайны жизни. Вы можете узнавать, испытал человек что-то или нет, по его молчанию относительно предельных вопросов. Может, он и укажет, может, даст несколько намеков, может, создаст средства, с помощью которых вы тоже сможете пробудиться к переживанию, — но он не будет говорить ни единого слова.

Из-за этого в дзэне странные пути передачи. Истину всегда передавали; ее никогда не высказывали. Это больше напоминает жест руки, больше напоминает улыбку на губах, больше напоминает моргание глаз... но это никогда не слово.

В нашей семье неуловимое чудо действительно не передается. Не помогло бы, даже если бы небо стало моим ртом, а трава, деревья, галька и камни — все осветилось бы, чтобы помочь мне изложить истину. Таким образом, мы считаем, что эта вещь не может быть передана и не может быть изучена: она требует собственной реализации и просветления.