ОШО "Мастер" Размышления о преображении интеллектула в просветлённого

Вот почему все духовные учения подчеркивают глубокую интимную связь с тем, кто идет впереди вас. Вам необходимо связаться с тем, кто уже пробудился. Само его пробуждение станет основанием, аргументом для вас, рассеет всякое сомнение и рассеет весь ум. Вам надо войти в контакт с человеком, который живет как не-ум, который живет как безмолвие. Его безмолвие сияет. Оно заразительно.

Если вы приближаетесь к такому человеку, то неизбежно попадаете в сеть его лучащейся любви, его сияющего осознания. Только такое переживание создаст доверие в вас, даст вам почувствовать, что если это прекрасное цветение может произойти с одним человеком... и я тоже человек. Оно будет напоминать вам ваш собственный потенциал: нет нужды сомневаться; если этот человек может расцвести таким прекрасным цветком... я тоже человек.

Присутствие просветленного человека придаст вам огромное достоинство, огромную гордость, которая — не от эго... гордость оттого, что вы человеческое существо, наполненное потенциалом бытия будды.

И если доверие возникло в вас, вы на пути.

Доверие — это другое название пути.

Сомнение — это название заблуждения.

Интеллект — это не что иное, как другое название сомнения. Сомнение — прекрасный инструмент для науки, но оно никак не поможет выйти за пределы ума. Чтобы выйти за пределы ума, вам необходимо доверие, и доверие обладает своей собственной красотой. Сомнение не обладает красотой, оно уродливо. Оно не дает вам целостности, оно всегда удерживает вас в подозрении.

Как только доверие возникло в вас — вы уже вне опасностей ума.

Но Да Хуэй не понял, хоть он и бывал то у одного мастера, то у другого; он побывал у многих мастеров. Возможно, это и вызвало у него всю эту путаницу. Из тех многих мастеров некоторые могли быть просто учителями, другие, возможно, даже и учителями не были, а просто любили давать советы, независимо от того, знают ли они что-нибудь или не знают. Люди получают удовольствие, давая советы, потому что, советуя, они становятся выше вас; вы невежественны, а они — знающие.

Я принимал участие в работе психологического отделения университета. В отделении было четыре других психолога, и все они практиковали психоанализ, кроме меня. Я никогда не верил, ни в какого рода анализ, ни в какого рода психологию, потому что я вообще ничего не хочу делать с помощью ума. Но вы поразитесь: они давали указания больным людям — а сами страдали от точно тех же проблем.

Я единственный был у них под руками, поэтому все они спрашивали меня: «Как быть вот с этой проблемой, она никогда не оставляет нас?»

Я сказал: «Вы же великие психоаналитики; вы даете указания людям, вы помогаете людям».

Они сказали: «Не делайте посмешища из нас! Мы знаем технику, мы изучили психоанализ, и мы советуем».

Но я сказал: «Если вы не можете следовать своему собственному совету, какое вы имеете право давать его кому-то другому?»

Я пересказал им древнюю суфийскую историю. Женщина очень переживала за своего маленького ребенка — у нее был только один ребенок, а муж умер. Она была богата, но утратила всякий интерес к жизни. Она жила лишь ради этого ребенка, и, безусловно, при таких обстоятельствах дети портятся; ребенок не ел ничего, кроме сладостей. Врачи говорили: «Это плохо, все его здоровье будет испорчено». Но ребенок не слушался.

Женщина бывала у суфийского мистика, поэтому однажды она подумала: «Он не слушается меня, но, возможно, он послушает мистика, потому что это человек такой излучающий, что каждый, кто приближается к нему, оказывается под впечатлением».

Она взяла ребенка и сказала мистику: «Он не слушается никого. Врачи говорят ему, что его здоровье испортится, и я повторяю это ему каждый день. Вся его пища состоит только из сладостей; иначе он предпочитает оставаться голодным. Это мой единственный ребенок, мой муж умер, и я живу только ради малыша. Я не могу видеть его голодным, поэтому мне приходится давать ему сладости, хорошо зная, что даю ему отраву: белый сахар — это белый яд. Вот я и привела его. Скажите ему что-нибудь! Вы человек божий, может быть, ваши слова окажут другое воздействие».

Мистик взглянул на ребенка. Он сказал: «Сын мой, я не в состоянии ответить тебе прямо сейчас, потому что сам люблю есть сладости. Возвращайся через две недели. Две недели я не буду есть сладостей, если справлюсь с этим. Только после этого я смогу советовать; а пока я неподходящее лицо для советов».

Женщина поверить не могла этому. Это могло оказаться даже опасным... Но на ребенка это произвело огромное впечатление. Он коснулся стоп мистика. Он сказал: «Меня водили ко многим людям; моя мать продолжает брать меня то к этому, то к другому мудрецу, и все они тут же принимаются советовать. Вы первый искренний человек. Я приду через две недели, и все, что вы скажете, я сделаю. Я доверяю вам».