Осиная фабрика

Мы шли по пустынной улице, я тяжело дышал, а Джеми поддерживал меня под локоть. Очевидно, девушка ушла, но я об этом не жалел.

— Почему ты убежал?

— Нужно было, — я тряхнул головой.

— Что? — засмеялся Джеми. — Почему ты сразу не сказал?

— Не мог.

— Из-за девчонки?

— Нет, сказал я и закашлялся. — Не мог говорить. Слишком пьяный.

— Что? — засмеялся Джеми.

— Я кивнул. Он снова засмеялся и потряс головой. Мы продолжали идти.

Мать Джеми еще не спала, и она заварила для нас чай. Она — большая женщина, всегда, когда я вижу ее по вечерам после паба, в зеленом халате, мы — ее сын и я — в конце концов оказываемся в ее доме. Она не слишком неприятная, даже если и делает вид, что я нравлюсь ей больше, чем это есть на самом деле.

— Ох, парень, ты не в лучшей форме. Садись, я налью тебе чаю. Ах, ты ягненочек, — я был посажен в кресло в гостиной муниципального дома, пока Джеми вешал наши куртки. Я слышал, как он прыгал в холле.

— Спасибо, — прохрипел я сухим горлом.

— Держи, малек. Хочешь, я включу для тебя обогреватель? Тебе холодно?

Я покачал головой, а она улыбнулась и кивнула, и похлопала меня по плечу, и пошлепала на кухню. Вошел Джеми и сел на диван рядом с моим креслом. Джеми посмотрел на меня, улыбнулся и покачал головой.

— На кого ты похож, на кого ты похож, — он хлопнул в ладоши и качнулся вперед на диване, его ноги торчали горизонтально. Я закатил глаза и посмотрел в сторону.

— Не обращай внимания, не обращай внимания. Пара чашек чаю, и ты будешь в порядке.

— Хо, — выдавил я и задрожал.

9

Я ушел оттуда около часа ночи, трезвый и налитый чаем. Желудок и горло мои были почти в норме, хотя голос звучал сипло. Я пожелал Джеми и его маме спокойной ночи и пошел пригородом до дороги, ведущей на остров, потом по дороге в темноте, иногда используя фонарик, к мосту и дому.

Это была спокойная прогулка через болото, дюны и кочковатое пастбище. Кроме звуков своего движения, я слышал только отдаленный шум тяжелых грузовиков на дороге, идущей через город. Облака закрывали большую часть неба, от луны было мало света, дорога впереди меня была совсем темной.

Я вспомнил как однажды, два года назад, в середине лета, когда я также шел по дороге поздним вечером после целого дня похода по холмам за городом, я увидел в сумерках странный. Свет переливался в небе над и далеко за островом. Он ходил волнами и двигался как волшебное полотнище, сверкая и переливаясь, горя как что-то тяжелое и твердое, так ничто не могло вести себя в воздухе. Я стоял и смотрел на небо, навел бинокль и увидел, как время от времени вокруг движущихся волн света появлялись и исчезали некие структуры. Мой мозг лихорадочно пытался найти объяснение увиденному. Я быстро огляделся вокруг, а потом вернулся к далеким, молчащим башням мерцающего пламени. Они висели в воздухе как лица огня, смотрящие вниз, на остров, как что-то ждущее.

Потом ко мне пришел ответ и я понял.

Это был мираж, отражение моря в воздухе. Я наблюдал пламя газовых факелов на буровых, которые могли быть в сотнях километров отсюда, в Северном море. Посмотрев опять на смутные структуры, окружавшие пламя, я подумал, что они и вправду были похожи на неясно проявившиеся в блеске факелов буровые. Я пошел дальше, счастливый, счастливей, чем я был до того, как увидел странные огни — и подумал, что кто-нибудь одновременно менее последовательный и с меньшим воображением решил бы, что видел НЛО.

10

Наконец я добрался до дома. В доме было темно. Я стоял и всматривался в темноту, ощущая дом в слабом свете убывающей луны, и подумал: он выглядит даже больше, чем при свете, он как каменная голова гиганта, громадный, чуть обозначенный луной череп, полный теней и воспоминаний, уставившийся на море, прикрепленный к большому сильному телу, которое погребено в камнях и песке, которое готово освободиться и вылезти из земли по какой-то неведомой команде или знаку.

Дом смотрел на море, на ночь, и я пошел внутрь.

Букет цветов

1

Я убил маленькую Эсмерельду. Потому что я должен был сделать это для себя и для мира в целом. На моем счету было двое детей мужского пола, получилось что-то вроде статистического предпочтения. Я рассудил так: если у меня действительно хочу жить в соответствии с собственными убеждениями, я должен хоть немного поправить баланс. Моя кузина была самой легкой и очевидной целью.