Осинка. Чужая сила

– Как батя наш о прошлом годе в лесу запропал, так начал к нам старостин сын ходить, помощь все предлагал. Мамка-то поначалу отказывалась, сама пыталась нас троих да бабушку поднять, а потом разом подохла вся животина, и урожай кто-то потоптал… Вот и пошла мамка к старосте на поклон, сынка его обхаживать да обстирывать.

Слушать, как по-хозяйски шестилетняя девчонка рассказывает о таких вещах, было дико, но, посмотрев на Манолу, я увидела, что та только вздохнула да отвернулась. Видать, порядки такие в деревне не первый год существовали.

В нашей-то деревне никто никогда не насильничал. Если оставалась какая молодуха вдовой, то помогали ей всей улицей, не давали пропасть. Соседи что вторая семья были. А если приглянется женщина какому молодцу, то и сватать ее иди к соседям, а они уж посмотрят: достоин ли, будет ли заботиться да любить вдовицу, не обидит ли…

– Спасибо, бабушка Манола, – я положила на край стола монетки, взяла сверток с едой да поклонилась в пояс. – Пойду я.

– Погоди, доченька, – Манола заволновалась. – Давай я тебя простоквашей напою, посидим, поговорим, а как спокойнее за околицей станет – пойдешь себе. Ты девчонка ладная, нечего на глаза этим бесстыдникам попадаться, не помнят они заветов предков, не чтут законов. Староста наш, Требор, сам теперь закон, – глаза старой женщины наполнились слезами. Я подошла и обняла ее крепко:

– Спутник мой там один, не могу его оставить. Спасибо за доброту да за участие ваше. – Я отстранилась и добавила: – Пусть урожай у вас всегда будет богатый, чтобы голода не знать, а коли в лес войдете, будет он щедро с вами дарами своими делиться.

А потом, погладив по голове детей, я вышла на улицу.

Глава 7

Не успела я подойти к высокой калитке, чтобы тихонько выглянуть да подсмотреть, что творится, как она распахнулась, и огромная рука, ухватив за косу, выволокла меня на улицу, совсем не замечая неумелых попыток освободиться. Рука принадлежала тому высокому охраннику, которого мы с Рэнном видели у дома старосты, и сейчас он совсем не был таким миролюбивым. Что здесь случилось, пока меня не было?

За забором, окруженный четырьмя местными мужиками, стоял Рэнн. И на их фоне смотрелся тростинкой средь дубов. Здоровяк подтащил меня к ним и, приподняв за волосы, отчего носки моих сапог еле касались земли, сказал, как сплюнул:

– Вот, девка его, вместе пришли, вместе пусть и платят.

– Девчонку отпусти, – глядя на моего обидчика, ответил Рэнн.

Мужики вокруг загоготали, заглумились:

– Он тут еще командовать вздумал, тебе сказано, проход через деревню денег стоит.

– Плати давай 10 золотых, – ткнул палкой в ребра Рэнна усатый пожилой мужчина, в котором я узнала старосту. Рэнн тычка как будто не заметил.

– Или девку свою оставляй, – сально ухмыльнулся стоящий ближе всего ко мне светловолосый курносый парень. И ведь красивый. Был бы, коли паскудную улыбку с лица стер.

Я испуганно ахнула: 10 золотых – это ж огромные деньги. Откуда у Рэнна столько? Да и с чего вдруг дань такая разбойничья посреди дня?

Требор недовольно посмотрел на сына – а кто ж это еще мог быть, коли все тут они похожи были, как грибы с одного пня, – а потом перевел взгляд на меня и замер:

– Ну-ка, Милх, покажи-ка свою добычу, – охранник отпустил волосы, чтобы, порвав завязки на плаще, сдернуть его и бросить на землю, прямо в грязь. Вот бессовестный, опять мне в ледяную реку лезть, стирать, а плащ ведь тяжеленный в воде становится, сколько времени с ним провожусь…

И тут еще грубая рука дернула посильнее за косу, что аж в носу защипало, и слезы выступили, и распалась коса по волоску, один к одному. Это она, безобразница, всегда умела делать: плетешь ее, непослушную, вяжешь тесьму крепкую, а чуть ослабнет лента – и плети заново…

– Моя, – прорычал давнишний белобрысый охальник, старостин сын. – Никому не отдам, моя будет! – и полез ко мне, отпихивая со своего пути Милха, больно вывернувшего мне локоть так, что и не дернуться было.

– Погодь, Колин, – остановил его голос отца, – сначала с этим разберемся, – кивнул он на моего спутника, – а потом и до девчонки дойдем.

А Рэнн, казалось, был совершенно спокоен. Если б губы не были сжаты в одну тонкую линию, я бы подумала, что все равно ему.

– Мне она тоже приглянулась, потешусь, поиграюсь, потом твоя очередь наступит, коли мне надоест, – с гнусным смешком продолжил Требор.

Я только и успела, что изумленно посмотреть на старосту – ведь в годах мужик, а все туда же! Как вдруг оказалась за спиной Рэнна, а Милх с перебитой рукой валялся в паре шагов от нас. Несколько долгих секунд все молча смотрели на пытающегося подняться здоровяка. Кажется, до Рэнна не попадались ему еще соперники посерьезнее деревенских мужиков, об которых кулаки можно почесать.

– Вирт, Нэль, – вдруг завизжал Колин, что я вздрогнула. – Держите его!

Сам же схватил за рукав ближайшего к нему дружка и толкнул в нашу сторону. Я скривила рот. Привык командовать, ручки белые не запачкав.