Осинка. Чужая сила

Река не утихала, новая волна бежала к нам, набирая скорость. И я уже подумала, что эта-то должна завершить начатое, сломать корабль, опустить его на дно, и только краем глаза увидела, как упала на мокрую палубу подруга, а половина ее лица уже опухала и краснела. Она заскребла по палубе ногтями и тоненько завыла, из носа и губы потекла кровь. И следующий удар лишил ее сознания. Ройс, подняв Волнину за волосы, снова ударил, даже не видя, что она уже не чувствует. А потом достал меч. Я уже видела эту картину! Тогда, на поляне, когда Тахо ко мне пришел!

Огромная толща воды громко опала на середине своего пути, драккар сильно закачался, когда остаточные волны дошли до нас, но перевернуть корабль они уже не могли.

Ройс стоял над Волниной, обнажив клинок. И я, вырвав руку у Рэнна, спотыкаясь и поскальзываясь на мокром, поспешила обратно, почти упав на неподвижное тело подруги.

– Ройс, пожалуйста, – только и смогла я проговорить. Холод зимней ночи сковывал движения, ледяная одежда встала колом, но я не могла позволить убить.

– Эта ревнивая дура чуть не погубила нас всех, – прорычал он в ответ. Рядом появился Рэнн, но не стал вмешиваться. Сейчас никто не хотел вставать на пути вождя. Кроме разве что меня.

– Пожалуйста, – повторила я, и Ройс, тяжело дыша и сжав челюсти, медленно отвернулся. Постоял немного, а потом, убрав меч обратно в ножны, пошел к команде, даже не оглянувшись.

Я тихо плакала рядом с Волниной. Осознавала ли она в своей ревности, что могла лишиться жизни? Вряд ли…

На нас быстро перестали обращать внимание, работы на драккаре прибавилось. Из-за борта раздавались крики о помощи, туда спускали весла, доставая тех, кого метнуло в ледяную реку. И кажется, в эту ночь никто не погиб. Но Ройс ходил чернее тучи.

Мачта была сломана, парус висел мокрой порванной тряпкой. И когда забрезжил рассвет, команда села на весла.

Волнина так и не пришла в себя. Ее лицо опухло и почернело. Я следила за ней неустанно. Но кровь, выпитая у Ройса, делала меня слишком человечной, и под утро я впервые за несколько дней провалилась в сон.

И снова оказалась в воде.

Глава 25

На этот раз холодно мне не было, и я поняла, что спала.

Я медленно парила в толще воды, следя за пузырьками воздуха, которые поднимались над головой. Можно было снова не дышать, но пузырьки получались забавными. Я кувыркалась и поворачивалась вокруг себя, пока не увидела рядом силуэт.

Испуганно дернувшись в сторону, неожиданно оказалась на знакомой поляне у деревенского общака, где каждый камушек, каждая веточка были мне знакомы. Казалось, закрою глаза – и услышу, как смешливые подружки-соседки к реке рано поутру бегут с удочками да плетушками. У нас в деревне каждый знает: самый жирный сом появляется только по утрам. Я порой тоже так бегала. Но в рыбалке не преуспела, больше мешала, жалко мне было рыбку юркую. Пока не стали без меня ходить.

Интересно, почему Прародители раз за разом возвращаются в это место?

Не потому ли и деревня вокруг него выросла? Ведь даже сильные ураганы не согнали моих предков с этого места.

У тусклого костерка, сгорбившись, сидела тонкая фигурка.

– Веро? – позвала я, нерешительно подходя ближе.

– Как она? – тихо спросила Мать-Прародительница, поднимая голову.

– Волнина? – хотя и так понятно было, за кого печалится Вода. – Жива. Пока не скажу больше ничего, не очнулась она еще.

– Это был всплеск силы, – видеть темные круги под глазами Веро было странно, но и тут она быстро пришла в себя – плечи распрямились, губы сжались, и Вода продолжила: – Она теперь, как рыбешка на берегу, совсем беззащитная, пока не восстановится. И я помочь не смогу.

Она стремительно поднялась, подошла ко мне, заглянув в глаза, и добавила жестко:

– Я сделаю тебе подарок, коим тебя мои брат с сестрой наградили. Но ты должна пообещать, что не бросишь ее в Элии! Туда мне путь закрыт.

– Веро, – устало прервала ее я, – твои подарки мне без надобности, я и так Волнину в беде не оставлю. Но дочь свою ты знаешь, – усмехнулась я, – и ежели она решила замуж выйти, ей никто не помешает.

– Пускай, – отмахнулась нетерпеливо Прародительница. – Главное, чтобы жива осталась. Силы в ней сейчас – капля, а там и подавно негде восстановить ее. Но если водная стихия будет в тебе, она сможет ее забрать…

И не дожидаясь моего ответа, Веро мгновенно оказалась рядом. Вгляделась пристально в мое лицо и вздрогнула:

– Ты демон! Файро не говорил об этом. Как это случилось?

Я лишь пожала плечами:

– Уже не важно.

– Когда Эйр ушел за грань, пожертвовав собой, – помолчав, тихо сказала Веро, – пришла к моим берегам помолиться женщина. Да и уснула рядом. Я не стала ее тревожить, пусть себе спит. Но женщина оказалась вещуньей, среди ночи открыла она темные очи, когда луна полностью поднялась в небо, наклонилась к самой воде и прошептала: «Вернется из небытия сумеречный Эйр, если сила пятерых обратится к мраку».

– Волнина говорила мне! – подняла я подбородок. – Поэтому нас и собирают люди Ройса.

– Это тот жалкий мальчишка, посмевший поднять руку на Волнину? – гневно перебила меня Веро.

Я хмыкнула: