Оскал дракона (ЛП)

Еще я увидел незнакомца, он сидел на скамье, с топором на поясе, перед ним на столе лежал меч. Воин жевал хлеб, не спеша отламывая куски, его одежда была перемазана древесной сажей, видимо, он сражался на горящем корабле. На лбу отпечаталась красная линия от обода шлема, на носу — следы ржавчины от металлической носовой планки.

Кроме него внизу находились еще двое. Один — свей, его выдавал акцент, у него была впечатляющая черная борода с седыми локонами, так что его лицо походило на барсучью морду. Волосы — такие же черные с проседью, заплетены в толстую косу, свисающую справа, ее конец увенчан серебром. Он был обнажен по пояс, вся правая рука, от запястья до плеча — черно-синяя от татуировок в виде переплетающихся узоров и фигур, среди прочего я разглядел дерево и сцепившихся животных.

Я знал его с тех давних пор, когда он еще не был таким матерым волком. Даже если бы я с ним не встречался, то татуировки подсказали бы мне — это Рандр Стерки, хорошо известный своими магическими знаками, он нанес их, как защитное заклинание, придающее ему силу и оберегающее. Если бы я все же сомневался, на его шее я увидел кожаный ремешок с ценным трофеем Рандра — серебряным носом Сигурда.

Он шагнул к очагу и сунул железный прут в огонь, затем повернулся ко второму воину. Тот сидел на лавке, положив руку на бедро, и с усмешкой на чисто выбритом лице наблюдал за Рандром. Его длинные усы змеились вниз, рыжие волосы стянуты ремешком и заплетены в одну косу. Рыжий был облачен в голубую рубаху и зеленые штаны, на руках — серебряные браслеты, он явно следил за внешностью. Одной рукой воин держался за богато инкрустированную рукоять меча. Все это дало мне понять, что это кормчий второго корабля. Я ни разу не встречал этого человека, он говорил с интонациями дана.

— Это не поможет, — сказал он Рандру Стерки. — Мы теряем здесь время.

— Я трачу свое время, как хочу, — ответил Рандр Стерки, мрачный как туча, заталкивая железный прут еще глубже в раскаленные угли очага.

— Нет, — нетерпеливо сказал другой. — Твое время принадлежит Стирбьорну, который и отправил нас сюда.

— Твои воины невредимы, а корабль не выгорел до ватерлинии, Льот Токесон, — проревел Рандр Стерки, кружа вокруг воина. — Это я сражался с Обетным Братством, а не ты... И где-то здесь закрыто серебро Орма Убийцы Медведя, где-то прячутся его женщины и он сам…

Он замолк и схватил со стола меч. Воин, жующий хлеб, отпрянул, чтобы клинок ненароком не отсек ему ухо.

— У меня его меч, — прошипел Рандр. — И мне нужна рука, которая его держала.

Льот Токесон был мне незнаком, но он точно из людей Стирбьорна, одной с ним закалки, потому что мало кто из воинов Рандра мог говорить с ним таким тоном, особенно когда Рандр держал в руке клинок — мой меч, подобранный на «Сохатом».

Льот хлопнул ладонью по скамье, раздался шлепок, как о мокрый барабан.

— Не только твои люди сражались и погибли, Рандр Стерки, — возразил он. — Трое медвежьих шкур мертвы. Трое. У моего брата было двенадцать берсерков, они сражались за него четыре сезона, и все это время без потерь, а ты потерял троих только за один день.

Рандр шумно выдохнул и тяжело осел на скамью, раздраженно схватил кувшин и стал жадно пить, эль стекал по его подбородку, и он медленно вытер бороду рукой.

— Обетное Братство... Они сражались отчаянно, — согласился он. — Поэтому греческий огонь не помог.

— В таком случае ты не должен был терять голову, мы просто закидали бы их огнем, — проворчал Льот. — Ты потерял много воинов, гораздо больше, чем Обетное Братство. Стирбьорн сделал тебе щедрый подарок, он хотел быть уверен в том, что ты выполнишь порученное задание.

Рандр облизал сухие губы, в его глазах отразились кричащие люди и пылающее море.

— Я не знал, что все так случится…

— Теперь знаешь, — с усмешкой прервал его Льот. — И если не желаешь себе такой же участи, лучше сделать дело, ради которого мы сюда пришли. Если ты провалишь задание, мой брат привяжет тебя к столбу и бросит в тебя горшок греческого огня, и я посмотрю, как ты расплавишься, как лед под лучами солнца.

Повисло долгое и зловещее молчание, прерываемое хрипами и бульканьем Онунда. Я задавался вопросом, кто такой этот Льот и кто его брат — это явно не Стирбьорн, вот и все, что я понял. Затем Рандр поднялся.

— Я разошлю разведчиков по округе. Мы найдем то, что ищем.

Напряжение достигло высшей точки, и Льот вымученно улыбнулся.

— У нас будет достаточно времени для этого, — сказал он мягче, махнув рукой в сторону связанных узников и подвешенного Онунда. — Самое главное…

— Да пошел ты, Льот Токесон, — выругался Рандр. — Когда потеряешь все, что тебе дорого, тогда и будешь рассказывать, что для тебя важнее.

Рандр выскочил наружу, захлопнув дверь, порыв ветра с дождем всколыхнул сизый дым, разъедающий глаза. Сквозь дымку я снова увидел затылок мальчика, рассеченный клинком, в брызгах крови и с осколками костей, а его мать в это время истекала кровью на умирающем быке. Все, что ему дорого…

Сидящий за столом воин скатал шарик из хлебного мякиша и мрачно взглянул на Льота.