Оскал гориллы

- Таким образом, - сказал Мейсон, - вы хотите убедить Высокий Суд в том, что для вас было совершенно естественно оглядываться и смотреть, что там происходит, когда вы покидали такого рода место происшествия, в то время как в случае с моей подзащитной и со мной это было свидетельством бегства.

- Об этом свидетельствовало ваше поведение.

- Что именно?

- Я уже все описал.

Мейсон поднял левую руку и отогнул указательный палец.

- Первое, - сказал он, - вы заявили, что мы шли быстро. Второе: вы сказали, что мы все время оглядывались. Ну, что еще мы делали подозрительного?

- Это все. Этого достаточно.

- Отлично, - сказал Мейсон. - Когда вы уезжали оттуда, вы ехали быстро, не так ли?

- Это совсем другое дело.

- Быстро или нет?

- Да.

- И при этом, - добавил Мейсон, - вы неоднократно оглядывались назад, не так ли?

- Да.

- Вы уверены в этом?

- Да.

- Вы теперь определенно вспомнили, что оглядывались?

- Да.

- Но вы ведь не помнили этого наверняка, когда в первый раз давали показания под присягой?

- Ну, конечно, помнил.

- Следовательно, - сказал Мейсон, - вы пытались это скрыть.

- Я заметил ловушку, которую вы мне устраиваете. Я не настолько глуп.

- Благодарю вас, - сказал Мейсон, - я просто хотел, чтобы Суду стала ясна ваша позиция. У меня все.

Гамильтон Бергер коротко посовещался со своим заместителем, блестящим молодым юристом по имени Гинзберг, выигравшим за последние несколько месяцев целый ряд ярких процессов и в результате назначенным заместителем прокурора.

Присутствие на процессе самого Гамильтона Бергера, консультировавшего своего заместителя, говорило о том, что Мейсона считают опасным противником.

После короткого совещания шепотом Гинзберг вызвал надзирательницу тюрьмы.

Надзирательница показала под присягой, что обвиняемая Джозефина Кемптон поступила к ней в женский корпус тюрьмы, что она забрала у Джозефины Кемптон ее одежду и выдала ей взамен казенную форму, а одежду передала Филиппу Гротону, полицейскому эксперту и токсикологу.

- Теперь такой вопрос, - обратился к ней Гинзберг. - Осматривали ли вы тело обвиняемой?

- Осмотрела. Да, сэр. Она разделась донага и приняла душ. Я обследовала каждый дюйм ее тела.

- Что вы искали?

- Царапины, порезы, синяки или иные следы насилия.

- Удалось ли вам их обнаружить?

- Мистер Гинзберг, на коже у нее не было абсолютно никаких повреждений.

- Могу я спросить, для чего был нужен такой осмотр? - вмешался Джеймс Этна.

- А вы слушайте и поймете, для чего он был нужен, - воинственно заявил Гинзберг.

- Господа! - воскликнул судья Манди. - Давайте соблюдать приличия. Защита хочет заявить протест?

- Я просто хотел сберечь время! - сердито воскликнул Этна. - Но, принимая во внимание обстоятельства, я протестую по той причине, что все это некомпетентно, несущественно и не относится к делу.

- Мы полагаем, Ваша Честь, увязать это, - сказал Гинзберг, - с показаниями следующего свидетеля.

- Хорошо, продолжайте.

- Это все. Можете задавать вопросы.

Мейсон обратился к Этне:

- Спрашивайте вы, Джим.

- С какой целью вы забрали у нее одежду? - спросил Этна свидетельницу.

- Меня так проинструктировали.

- Вы знали о том, что до тех пор, пока ей не было предъявлено официальное обвинение, вы могли лишь задержать ее в качестве...

- Я выполняла инструкции, - сказала надзирательница. - Для того я там и нахожусь. Если вы считаете, что был нарушен закон, обращайтесь по этому поводу к окружному прокурору.

- Вы хотите сказать, что получили инструкции от окружного прокурора?

- Да. Из его офиса.

- И что стало с одеждой, которую вы забрали у нее и передали Филиппу Гротону?

- Если вы подождете, пока мы вызовем следующего свидетеля, вы получите ответ на ваш вопрос, - сказал Гинзберг.

- Очень хорошо, - согласился Этна, - у меня все.

- Вызовите Филиппа Гротона, - произнес Гинзберг.

Филипп Гротон, высокий, худой, ученого вида субъект, с выступающими скулами и в очках с такими толстыми линзами, отражавшими свет, что временами вы могли видеть только бледное лицо с двумя сверкающими овалами вместо глаз, занял место свидетеля и представился экспертом в области токсикологии, химии и специальных исследований.

- Вы получили определенные предметы одежды от надзирательницы, только что дававшей показания? - спросил Гамильтон Бергер.

- Получил. Да, сэр.

- Вы обследовали эти предметы одежды?

- Да, сэр.

- Удалось ли вам обнаружить что-нибудь необычное на этих предметах одежды?

- Да, сэр.

- Что вы обнаружили?

- Человеческую кровь.

- У вас с собой эти предметы одежды?

- С собой. Да, сэр.

- Я прошу, чтобы они были предъявлены в качестве вещественного доказательства.

- Не возражаю, - сказал Мейсон.

Вещи были продемонстрированы в качестве вещественного доказательства.

- Задавайте вопросы свидетелю, - сказал Гамильтон Бергер.

- Вы утверждаете, что на вещах человеческая кровь? - спросил Мейсон.

- Да, сэр.

- Как вы это определили?

- Я проверил тест и получил специфическую реакцию.