Оскал тьмы

— Офицеры все-таки поели, и я дал команду отдыхать, чтобы потом отправить их на объекты. Преступление преступлением, а служба службой. Честно говоря, что я мог еще предпринять? Держать их здесь три дня, пока вас сюда из Москвы пришлют? Грешным делом подумал — убийца убежит, следствию будет ясно, кого искать. Но нет. Степушкин примчался: Васина зарезали. Тут уж, — Фарафа поднял руку, пытаясь жестом показать свое душевное состояние, — ужас. Это было чересчур. Я, естественно, велел офицерам из домика Васина выйти — все ведь туда набились посмотреть, — ничего не трогать, труп перенести в ледник, Сапина отправил в узел связи, и сам туда же пошел, а уже все… Сапин — труп, аппаратура искорежена, связи нет.

— Скажите, когда Сапин убежал в радиорубку, кто был у вас на глазах в домике Васина?

Фарафа замялся. Александра смотрела в лицо полковнику. Кого-то он все равно назовет, значит, у тех людей будет алиби на убийство Сапина.

— Не помню.

— Не может этого быть! — возмутилась Александра. Полковник явно темнил, не говорил всей правды. Спросила прямо: — Кто уносил труп в ледник?

— Гущин и Викторов.

Ага! Сердце Александры екнуло — есть один. Гущин в момент убийства Сапина был на глазах Фарафы, а это алиби — Сапина он не убивал. Александра почувствовала легкую досаду: Гущин у нее числится в первых рядах на роль убийцы.

— Ну, точно не помню, — задумался Фарафа. — Вроде Гущин и Викторов. А может, нет. Не помню. Честно. У Гущина спросите.

Полковник точно юлил. Не желал ей давать ни одного невиновного. Играл Фарафа непонятную ей партию. Что-то за ним было. Она посмотрела на Гущина, безучастно сидящего за пультом и наблюдавшего за пульсирующим экраном локатора.

— Майор Гущин!

Гущин встрепенулся от ее окрика.

— Да, товарищ следователь.

— Вы не подскажете, кто уносил труп Васина из домика в ледник?

— Я и Викторов.

— Спасибо. — Александра внесла в протокол допроса ответ Гущина, улыбнулась Фарафе хищно. К чему эта игра в забывчивость? Сейчас она его покрутит. — Значит, вы сразу из домика пошли в радиорубку… на узел связи… а труп понесли в ледник?

— Нет, — качнул головой Фарафа. — Труп забрали сразу, и Сапин сразу убежал, а я еще десять минут в домике был. Все осмотрел, офицеров успокаивал, выгнал их (все обратили внимание на медвежью метку, ропот подняли), дверь домика запер и опечатал, и только потом пошел к Сапину. В таких делах я педант. Сделаю одно, а уже потом следующее.

— Гущин, а вы долго были в леднике? — вновь крикнула Александра.

Фарафа упорно не желал сделать Гущину алиби. Интересная комбинация.

— Долго, — сказал Гущин.

— А что там делали?

— Завхоз нами руководил. Труп Семина перенесли к стене, внесли труп Васина, покурили. Минут пятнадцать или больше ушло. Поговорили о происходящем. Были взволнованны.

— Кто это подтвердит?

— Викторов мог. Бабкин.

— Понятно. — Александра вздохнула. С алиби Гущина покончено.

Она сделала несколько больших глотков кофе из кружки. Кофе уже остыл. Странно, обычно керамика температуру держит. Не годится такая кружка для горячих напитков. Кивнув на кружку, сказала Фарафе:

— Красивая.

— Подарок. К 23 февраля командование поднесло набор кружек личному составу базы.

— В них кофе быстро стынет.

— Китайские. Из чего их слепили, одному богу известно. Могу железную кружку принести из канцелярии. Принести?

— Нет, не стоит. На улице темень, и, кажется, дождь пошел.

— И могут быть бандиты.

Александра не поняла, иронизировал Фарафа или говорил серьезно. Но он улыбался. Значит, иронизировал.

— Продолжим, товарищ полковник. Вы пошли в радиорубку и обнаружили труп Сапина.

— Осмотревшись, я понял, что аппаратуру искорежили штык-ножом, срочно велел проверить все штык-ножи. Все были на месте, в шкафу для оружия, и без единой царапины. Ночь прошла тревожно. Я лично поспал совсем чуток. А утром новая смерть. Степушкин нашел Викторова. До вашего прилета как на иголках сидели. Только без толку. Вертолет взорвали, пилотов убили, потом Бабкин сбежал. Он, поди, их и зарезал. Немыслимо. Никогда не ждал такого от Бабкина и Степушкина.

— А что вы от них ждали?

— В смысле плохого? Ничего!

Александра закончила протокол допроса, повернула ноутбук экраном к Фарафе:

— Ознакомьтесь.

Когда Фарафа прочел, она передала ему электронный карандаш.

— Распишитесь этой штучкой где-нибудь на столе.

— Пожалуйста.

Фарафа с удивлением осмотрел пластмассовую палочку с электронной начинкой, потом размашисто черканул по крышке стола — на экране ноутбука под протоколом высветилась его подпись.

— Техника, — хмыкнул полковник.

— Пора уже.

Александра повернула компьютер к себе, еще раз прочитала все ответы Фарафы.

— Все, Федор Осипович, у меня к вам пока вопросов нет. Отдыхайте.