Осколки

Я попробовал найти самое простое объяснение, которое могло бы расставить все по своим местам, а потом задал вопрос, чтобы проверить свою догадку.

– Карик, – я внимательно посмотрел на Гецио. – И зачем же ты убил нашего старого знакомого Короля обмана? Он ведь еще вполне мог послужить твоим планам в борьбе со мной.

Если опираться на то, как поступил тот же Сабутей для подготовки подходящего тела, на связку имени и титула Наследника демиургов, на то, как отстраненно Бо смотрел на своего вроде бы как товарища, это предположение сейчас выглядело самым перспективным.

– Угадал, – я до последнего не верил в этот вариант, но Гецио неожиданно ответил мне голосом Карика, а потом словно в подтверждение своих слов, призвал силу демиурга. – Этот король обмана слишком много о себе думал. Сделал копию моей силы и верил, что это поможет ему подчинить меня. Наивно. Он мог еще на что-то рассчитывать, пока я не познал свой дар, а потом он жил только потому, что я ему позволял. И знаешь, почему у него не было шансов?

Карик-Гецио смотрел на меня в упор, а я пытался понять, не может ли происходящее быть какой-то игрой Короля обмана. Ведь будь это так, подобный маневр выглядел бы очень элегантным ходом. Лично я бы не отказался когда-нибудь проделать что-то подобное, но пока все говорило в пользу того, что мне сейчас не врут. Сосредоточившись на развитии Света, не смог бы Гецио так быстро развить силу Демиурга, а еще взгляд Бо… Он смотрел на Короля обмана не как на союзника, а как на того, от кого можно ожидать удара в спину в любой момент, но при этом приходится терпеть. По какой-то причине…

– Ты мог как-то им управлять из-за вашей общей силы? – я высказал предположение, отвечая на вопрос Карика-Гецио и поддерживая тем самым разговор, не давая нашей встрече перейти из холодной фазы в горячую.

– Управлять? – Карик (а теперь я был уже уверен, что это именно он) хмыкнул. – Это слишком мягкое слово. У демиургов, знаешь ли, очень жесткая иерархия, и тот, кто сильнее, всегда может управлять своими более слабыми собратьями. Например, приказать явиться ко мне в замок и убить себя… Или приказать упасть на колени…

Последняя фраза Карика была явно обращена ко мне, и теперь уже я не удержался от ухмылки.

– Или не падать, – я посмотрел в глаза наследнику Демиургов и успел заметить, как он недовольно поморщился. Все-таки контроль Карика над новым телом еще не идеален, и он не сумел до конца скрыть эмоции. Прекрасно его, кстати, понимаю, я бы тоже не отказался победить с помощью пары слов. Но увы, в жизни все обычно сложнее, чем в наших мечтах, и стихию из доставшегося мне семени Демиурга, как на то надеялся Карик, я так и не изучил. Использовал для открытия новых миров – да, а делать частью себя так и не стал.

– Жаль, это могло бы сэкономить много времени, – мой собеседник картинно вздохнул. – Впрочем, принципиально ничего не изменится. Тебе все равно не победить.

– Бо, – я решил проигнорировать Карика, благо все, что хотел, я о нем уже узнал. А вот бог Обмана все еще оставался темной лошадкой. Я до конца не понимаю его цели и мотивы, но ведь есть еще шанс, что мы сможем договориться и опять поработать вместе. И тогда расстановка сил уже кардинально изменится.

– Мне не о чем с тобой говорить, – бог Обмана словно специально избегал пересекаться со мной взглядами. – Все, что хотел, я тебе уже сказал.

– Но почему ты с ними? Тот же Карик убил Гецио, твоего союзника, а ты все равно собираешься его поддерживать? – я попробовал вызвать в своем старом друге хоть какие-то эмоции, но увы, упоминание ныне почившего Короля обмана совершенно его не тронуло. – А Медея? Она согласна с тем, что ты сдался и теперь играешь не на себя, а за кого-то другого?

Хозяйку ночи я упомянул просто к слову, стараясь напомнить Бо о том, кто он есть. Но в итоге именно ее имя и стало тем триггером, что заставил бога Обмана взорваться.

– Да как ты смеешь о ней говорить? Как смеешь упоминать ее имя? После всего… Если бы не ты, она была бы жива!

И вот тут я оказался по-настоящему ошеломлен.

– Что значит «была бы жива»? Я видел Медею в воспоминаниях Гецио, о ней рассказывали мои шпионы, – я без всякого сомнения делился подробностями, которые могли раскрыть информацию о моих силах или агентах.

В обычной ситуации это было бы чересчур расточительно, но сейчас, понимая, что стоит на кону, я был готов пожертвовать очень многим… До этого я не понимал, что стало причиной такого отношения Бо ко мне, но если его слова правда, тогда вот то, что могло его так изменить. То, что могло поставить его на путь мести и заставить забыть обо всем хорошем, что нас связывало.