Осколки

— Да, просто закружилась голова, — мило улыбаюсь я. «Не считая того, что я гуляю по одному- Богу-известно-куда-направляющемуся поезду под руку с парнем, от которого пахнет сексом и бензином, и не помню ни капли из собственной жизни. Даже того, что ела на завтрак». — Мы же с тобой помолвлены и едем во Францию… — Заглядываю я в глаза, словно отбившийся от стада олененок. Шон неуверенно кивает.

Кто-то в вагоне хлопает дверью, и нас обдает холодный воздух вперемешку с едва уловимым запахом дыма.

— Ведь мы давно вместе, — осторожно предполагаю я, хотя руки аж дрожат от нетерпенья. Видимо, выдержка не была моей сильной стороной.

— Да.

— И, естественно, ты знаешь обо мне все.

— Ну, не все конечно… — медленно произносит парень и замирает, неотрывно вглядываясь в ответ.

Ладно. Плевать, что он подумает. Выдержав нарочитую паузу, я произношу:

— Когда у меня день рождения, Шон?

— Что? — парень недоуменно смотрит в ответ. — Милая, что за странные вопросы?

— Какого числа мой день рождения? — повторяю я почти с вызовом, и тут меня снова выручает Мария, наша прекрасная, говорливая попутчица, что при Шоне она ни разу не назвала меня по имени. И я сбрасываю эту бомбу.

— Как меня зовут, Шон?

Шон нервно сглатывает, а я внимательно наблюдаю за его лицом. На нем написана лишь одна эмоция — растерянность. Мои ладони с каждой следующей секундой его молчания потеют всё сильнее и сильнее.

— Ты не помнишь, верно? — Я и сама не знаю, спрашиваю ли или декларирую это как факт, вот только теперь ситуация выглядит ещё хуже.

— Ох, нет… не имею ни малейшего понятия. — Потирая переносицу, как будто у него раскалывается голова, он присаживается на свободное сиденье, и я устраиваюсь рядом. — Прости.

— Виола Максфилд, приятно познакомиться, — выдавливаю я из себя. — Что ты еще не помнишь?

— Не знаю, я как будто в вакууме, — обреченно произносит парень. — Очнулся после долго сна здесь, в вагоне, примерно полчаса назад.

Мое сердце начинает стучать так, словно выпрыгнет из горла. С это же момента и в моей жизни все пошло кувырком.

Шон резко поднимается и произносит:

— Идем. — Хватает меня за руку и тащит за собой, словно воздушного змея на веревочке. Странно, хотя мы знакомы всего полчаса, рядом с ним я чувствую себя в безопасности, как за стеной, и кем бы не являлся этот парень для меня раньше, у нас уже есть кое-что общее.

— Куда ты меня тащишь?

— Туда, где очнулся. Однозначно там остались наши вещи. Надо проверить багаж.

Мы протискиваемся мимо идущих навстречу, почти бежим обратно. Я решительно сжимаю кулаки и осматриваю купе. Под аккомпанемент недоуменных взглядов мы обшариваем все свободные места возле скамеек, но ничего, кроме его куртки и моего пальто, не находим.

— Что у тебя с собой? — спрашивает Шон, залезая в свои карманы и выгружая оттуда свернутые купюры и кожаное портмоне.

— Только сумка. — Я тянусь к молнии, чтобы высыпать содержимое на столик, но меня останавливает бодрый голос контролёра:

— Приготовьте билеты! — Я перевожу взгляд на Шона, на что он молча поднимает плечи. Начинаю судорожно рыться в сумке, и содержимое моей косметички рассыпается по полу.

— Давай же, может, они у тебя в одном из карманов? — тормошу я парня, а сама опускаюсь на колени, принимаясь запихивать вещи обратно.

Шон трясёт свои вещи, шарит по карманам, но внутри пусто, как и в наших головах.

— Мисс?

Я поднимаю испуганный взгляд на тучного мужчину в ярко-синей униформе, в его руках зажат компостер, и он ждёт.

Шон делает шаг вперёд. Я прячусь за собственным парнем, как трусиха.

— Послушайте, мы потеряли билеты… может, мы сможем договориться, заплатить сейчас?

Меня окатывает волной стыда, раскаленной и красной — какой позор! — но я отталкиваю её, убеждая себя, что это не самая главная из проблем. Шон сможет уладить эту ситуацию. Определённо. Потому что так и излучает уверенность.

Тишина в вагоне весит тонну, а взгляд проверяющего укоряет громче любых слов, когда нас, публично обругав, выгоняют, выбив на тонкой бумажке штраф.

— Аккуратнее! — Контролер практически выталкивает на промозглый, залитый светом перрон. Люди на станции практически не выходят, лишь пара человек садится в поезд. Я отчётливо вижу, как на платформу из соседнего вагона другой проверяющий выпроваживает двух парней, так же как и нас минуту назад.

И один из них мне уже знаком. Тот странный тип, с которым я столкнулась в туалете. Он складывает руки на груди, рассматривая практически пустой вокзал, и его взгляд останавливается на мне. Чёрные пряди падают на глаза, выглядывая из-под серой шапки.

Его друг, стоящий рядом, что-то рассказывает, активно жестикулируя, и вдруг в голову приходит мысль, что его светлые волосы можно сравнить со снежным сугробом или горкой взбитых сливок.

Состав испускает облако пара из-под колёс и издаёт протяжный вздох. На перроне остаёмся лишь мы четверо.

— Надо решить, что делать дальше, — вырывает из раздумий низкий голос Шона. — Пойду спрошу у тех парней, может, они знают, как добраться до ближайшего города.