Осколки

К тому времени я уже «видел» готовую скульптуру. Жалко, что они не заказали изваять Мартина верхом на лошади. Я отчетливо представлял себе это изображение. Быть может, я еще сделаю лошадь с Мартином верхом на ней. Как-нибудь вечерком, после работы… Ради Бомбошки и ради друга, которого я потерял – и которому доверяю по-прежнему.

Ожидая прихода Памелы Джейн, я размышлял о кочующей кассете, которая поставила на уши столько народу. И вот передо мною словно бы раздвинулись занавески: те дедуктивные способности, на которые так рассчитывал профессор Лоусон-Янг, наконец-то начали действовать. Я сумел ввести фактор икс, и с Номера Четвертого упала маска.

На улице пошел дождь.

Я стоял, смотрел на печь и слушал, как гудит ее огненное сердце. Я смотрел на поднимающуюся заслонку, за которой бушевали 1800 градусов по Фаренгейту. Мы все: Айриш, Гикори, Памела Джейн и я – так привыкли к этой постоянной опасности, что необходимость остерегаться вошла в привычку, сделалась второй натурой.

Я наконец-то понял, как расположены дороги в лабиринте. Я перебирал в уме список преступлений и их относительной тяжести, изложенный Кэтрин. Для Розы и Адама Форса сейчас самым разумным было бы оставить эти кассеты в покое и позаботиться о том, как бы не попасть в тюрьму.

Но разве преступники могут вести себя разумно?

В это воскресенье я окружил себя всеми телохранителями, каких только мог добыть, просто потому, что ни Роза, ни Адам Форс до сих пор не проявляли особой разумности или способности вовремя остановиться. А работа над призом делала меня уязвимым для любой диверсии, какую они могли задумать. Нет, конечно, я мог бы напустить в мастерскую толпу зрителей, и тогда я оказался бы в безопасности – но надолго ли, вот вопрос?

Теперь я знал, откуда мне грозит опасность. Я не мог вечно боязливо оглядываться через плечо. Да, наверно, это покажется опрометчивым, но я считал, что спровоцировать своих врагов на столкновение будет наиболее быстрым выходом.

Ну а если я все же ошибся – что ж, профессору Лоусон-Янгу придется распрощаться со своими миллионами. Сенсационное открытие, которое может спасти мир от рака, будет опубликовано под чьим-то чужим именем…

Мне на собственном опыте пришлось убедиться, что не следует давать врагам возможность обойти тебя хотя бы на шаг.

Я все еще слушал гудение печи, когда звуки у меня за спиной сообщили о приходе Памелы Джейн. Она вошла через черный ход, хотя обычно ходила через парадный.

– Мистер Логан…

Голос у нее дрожал и срывался от страха, и к тому же обычно она называла меня просто «Джерард»…

Я тотчас же обернулся, чтобы выяснить, насколько все плохо. И увидел, что все обстоит куда хуже, чем я предполагал.

Памела Джейн была в своей обычной рабочей одежде – белом комбинезоне, подпоясанном на талии. Она остановилась посреди мастерской, дрожа от страха: все происходящее было ей совершенно не по силам. Ее плащ валялся на полу у двери, а руки Памелы были связаны впереди – стянуты в запястьях широким скотчем. Скотч куда дешевле наручников, и пользоваться им проще, а действует ничуть не менее надежно, а в данном случае, пожалуй, даже более надежно, потому что обаятельный Адам Форс держал в руке шприц, наполненный лекарством, а другой рукой оттягивал край комбинезона Памелы. Смертоносная иголка застыла в нескольких дюймах от кожи. Испуганная девушка беззвучно плакала.

На пару шагов позади Памелы шла Роза. В каждом ее движении отражалось торжество, на лице застыла надменная ухмылка. Она тоже вошла бесшумно, в мягкой обуви, очень быстро.

Роза, сильная, решительная и наглая, уверенно направилась в мою сторону. Рядом с ней брел Гикори. Роза цепко, точно щипцами, сжимала его руку повыше локтя. Мой блестящий помощник беспомощно пошатывался: его рот и глаза были заклеены таким же непрозрачным скотчем. Руки Гикори были связаны за спиной тем же скотчем, и на ногах красовались путы из скотча.

За спиной у Гикори, поддерживая его, чтобы тот не упал, шагал букмекер Норман Оспри, скорее массивный, нежели красивый, но при этом быстрый, как компьютерный процессор. В дверях остался стоять на страже не кто иной, как Эдди Пэйн, неловко переминающийся с ноги на ногу. Эдди Пэйн старался не встречаться со мной взглядом, но добросовестно выполнял все указания Розы.

Все четверо налетчиков действовали стремительно, а я на это не рассчитывал. Все мои телохранители должны были просто бродить по улице перед магазином. Кэтрин и ее бродяге было поручено появляться здесь время от времени, как они делали обычно. И Роза со своими подручными как-то ухитрилась их обойти.

Я, как обычно, был в одной майке, так что руки, шея и часть плеч у меня оставались голыми. Жар огня, бушующего за заслонкой, был почти невыносимым для непривычного человека. Я незаметно наступил на педаль, заслонка отворилась, и горячий ветер пустыни пахнул прямо на шерстяной костюм и медленно багровеющее лицо Нормана Оспри. Букмекер рассвирепел, ринулся ко мне, толкнул меня на заслонку, но я увернулся, поставил ему подножку, и Норман Оспри рухнул на колени.