Осколки

Я понимаю, драгоценная. Но принц не станет ненавидеть меня больше, чем ненавидел до этой минуты, а остальные… Не станут перечить. Потому что я им этого не позволю.

«Дерзай, любовь моя…»

Пока я разговаривал с Мантией, все трое пришлецов скрылись в комнате, потопали там, судя по звукам, успешно уложив на пол и второго пса, снова вышли в коридор, все в том же порядке, но теперь средний – больше всех походящий на живого человека – вел за собой его высочество. Рикаард не особенно сопротивлялся: по лицу мальчика было понятно, что он никак не может поверить в реальность происходящего, несмотря на зеленоватые пальцы, крепко сжатые на его левом запястье и заставляющие куда-то идти. Только поравнявшись с Эрне, принц начал осознавать разницу между сонным кошмаром и явью, но если на капитана его высочество посмотрел с растерянным удивлением, то я встретил взгляд, уже наполняющийся страхом. И все же в золотисто-ореховых глазах не появилось того единственного, что способно было заставить меня отказаться от жестокой задумки.

Принц был уверен в спасении. Его взгляд требовал броситься в атаку и, если понадобится, сложить голову, только бы защитить младшего из наследников престола. Потому что иначе не бывает и быть не может. Именно непререкаемая требовательность укрепила меня в принятом решении: я подставил плечо, чтобы Мэтт не вздумал сглупить и принять бой, а сам спокойно смотрел, как Рикаарда ведут к лестнице. Предельно спокойно. Кажется, я даже слегка улыбался… По крайней мере, мальчик, через шаг оборачивающийся и вглядывающийся в мое лицо, бледнел с каждым вдохом. В итоге он споткнулся о ступеньку, упал и проделал оставшийся до дверей дома путь уже волоком, но за все время не издал ни единого звука. Истошный вопль с нечленораздельной, но несомненной просьбой о помощи раздался лишь во дворе, но там защитников также не нашлось.

Бэр и Хок, застывшие на своих местах по обе стороны от крыльца, не спешили ввязываться в драку и поступали весьма разумно, поскольку, во-первых, понятия не имели, как сражаться с мертвяками, а во-вторых, давно уступили тяжесть судьбоносных решений старшему товарищу: два взгляда – карий и синий – впились в меня сразу же, как я оказался на террасе.

– Что нужно делать? – Спросили парни столь слаженным дуэтом, словно тренировались не один день.

– Ничего.

Хок удивленно расширил глаза, но не решился прекословить, а вот Бэр не поверил своим ушам и повторил вопрос:

– Как нам действовать?

– Никак.

– Но они… Принц… Мы должны…

– Все идет так, как нужно.

Непонимание в голосе лучника дополнилось отчаянием:

– Идет? Куда?

– Тебя это не должно волновать.

– Но его высочество… Ты позволишь им забрать ребенка?!

– Уже позволил.

– Ты…

Бэр тряхнул волосами и вскинул лук с наложенной на тетиву стрелой.

– Стоять смирно!

Мой окрик заставил брюнета вздрогнуть, но не сложить оружие. Что ж, я не хотел, видят боги…

– Это приказ! – рыкнул я и сам удивился, насколько грозно прозвучал мой голос.

Прошел очень долгий, почти бесконечный вдох, прежде чем руки Бэра начали опускаться. И тут Мэтт дернул меня за рукав:

– Открывается портал!

– Где?

– У самой ограды.

Точно, очертания ворот смягчились и оплыли, как воск, разогретый горящим фитилем свечи. Троица пришлецов, не меняя скорости передвижения, направлялась именно в область разрывающихся Пластов. Принц вопил, сучил ногами и всячески старался вырвать запястье из цепкой хватки зеленокожей ладони, но не мог доставить мертвякам ни малейшего беспокойства: мальчика волокли, как груз.

Хм, а такой исход мне не совсем нравится… Придется сжульничать.

– Сможешь быстро слепить «якорь»?

– Насколько надежный? – не теряя времени даром, уточнил маг.

– Я хочу знать конечную точку их следования.

– Хорошо. – Мэтт сложил ладони домиком, собирая Силу для заклинания. – Но его нужно на что-то повесить.

– Знаю. Бэр!

– Слушаю, – бесстрастно откликнулся брюнет.

– Будь готов стрелять.

– Как прикажете.

Лук вернулся в боевое положение.

– Готово! – сообщил маг. – Что дальше?

– Накинь заклинание на стрелу, приготовься цеплять «якорь» и лови эхо перехода. Бэр, стрела должна пройти как можно ближе к принцу. Почти коснуться… Сможешь?

– Как прикажете, – глухо повторил лучник.

Мэтт кивнул, показывая, что закончил свою часть работы, и я скомандовал:

– Стреляй!

Брюнет натянул тетиву, выгибая плечи лука, что-то шепнул своему оружию и разжал пальцы.

Короткий торжествующий визг обретения свободы. Желтовато-серая оперенная тень, быстрым стежком пронзившая пространство. Чавканье разорванных Пластов, принимающих в себя странников. Искаженное ужасом лицо принца. Прядь черных волос в воздухе, срезанная отточенным наконечником стрелы. Крик Мэтта: «Поймал!» И много-много усталости, но не от уже завершенного дела, а от предчувствия нового.