Осколки

Через мгновение появилась Солис.

Воин, уже привычным мне жестом, протянула руку в белой перчатке доспехов к женщине. Та не сдвинулась, не шелохнулась. Солис медленно и осторожно приближалась. Когда воин положила свою ладонь ей на грудь, женщина резко встрепенулась и попыталась оттолкнуть воина. Взгляд “выброшенной” горел чёрным огнём, на губах заиграла хищная улыбка, женщина бросилась на воина.

Солис ловко увернулась, описав в воздухе сальто, закрывая тем самым меня от разъярённых чёрных глаз.

– Фортис, без тебя мне не справится! – выкрикнула в пустоту воин, женщина вновь двинулась на неё, – Бродяга, немедленно уходи, ты должен быть ближе к потоку, если Фортис не успеет, тьма возьмется за тебя! Она ищет именно тебя!

– Солис, а как же ты?

– Я задержу её!

В этот момент меня пронзила острая боль, и я как подкошенный упал на колени.

– Маруся… она выпала… она здесь…

Зажмурил глаза, пытаясь представить место, в котором она может быть. Но волны боли накатывали сильнее, не позволяя мне сосредоточиться.

Наша квартира: Гостиная. Пусто. Мой офис. Пусто. Любимое кафе неподалёку. Пусто. Университет: мой кабинет. Пусто.

– Где-ты, Маленькая?! Подскажи мне!

Я почувствовал, как глухо гудит золотая нить на моем запястье. Я был там лишь однажды. Собрав жалкие крупицы воспоминаний, закрыл глаза. Краткий миг радости, Маруся здесь. Она нашлась. Я успел.

Потом проступила реальность. Она лежала на земле, прижавшись всем своим хрупким, истощенным тельцем к светлой каменной плите. Могила родителей. Под её глазами залегли глубокие бурые тени. Волосы совсем обриты. По кистям рук и локтевым сгибам разлились огромные синяки. Кожа на губах пересохла и потрескалась.

Мгновенно бросился к ней, взял на руки, окутывая собой, словно одеялом, пытаясь согреть, защитить и исцелить от боли.

– Ты пришёл … – слабо прошептала она, а глаза наполнились счастьем.

– Конечно, пришёл! Как я могу оставить тебя, ты же без меня на ровном месте спотыкаешься!

Я осторожно поцеловал её, едва касаясь губ, она слабо обняла меня за шею.

– Все говорят, что тебя больше нет! – всхлипнула, губы задрожали, – но я же чувствую тебя!

– Маленькая, я просто очень далеко …

Вытер большим пальцем слезинку, что скатилась по её щеке.

– Когда ты вернёшься домой?

Тоненькая ладонь легла мне на грудь.

– Я не смогу вернуться, – с горечью ответил честно.

Она тихо заплакала. Заскулила как раненый зверёк.

– А я могу остаться здесь с тобой?

– Только не сейчас. Позже, слышишь меня? – заглянул в серые глаза, – ты должна набраться терпения, и оставаться сильной, тогда мы сможем быть вместе! Я подожду здесь!

– Мне больно без тебя! Здесь болит, – она приложила мою ладонь к своему сердцу, – очень больно, я иногда не могу дышать…

– Знаю, Маленькая, я тоже это чувствую, и мне больно! – обнял крепче, – давай уйдём отсюда, сейчас покажу тебе чудесное место. Помнишь, у моей мамы на комоде в спальне стояла старая фотография? Где мне семь лет. Я там в таких смешных шортиках, и в полосатой панамке как у юнги. Помнишь?

– Да, помню, – улыбнулась она, – твои родители там такие красивые, а за ними море… мой любимый снимок…

– Да-да, то самое фото. Это побережье санатория “Мечта” в Ялте. Там я впервые встретился с морем, – нежно погладил её по спине, – теперь закрой глаза и представь себе то место…

Она зажмурила глаза, и прошептала:

– Представила…

Я поцеловал её.

– Тогда полетели, Маленькая!

Бурное днём море, дремало в вечерней прохладе. Оно уходило за горизонт, синей зеркальной гладью. Мы сидели на пустынном берегу, Маруся у меня на руках, совсем крошечная и невесомая. Я чувствовал её тихое дыхание на своей шее. Мы молчали, нам не нужно было слов. Наши души, единое целое, мы одна душа.

Я очень боялся, что Солис пострадала в схватке в аэропорту Хитроу, и не найдёт нас. Но мне не хватало духу, что бы позвать её и убедиться в этом. Я лишь вглядывался вдаль, стараясь не замечать, как темнеют кончики пальцев Маруси.

“Бродяга?” – Раздался знакомый мягкий голос в моей голове.

“Солис! Ты в порядке?”

“Да!”

“А та женщина?”

“Мы не успели …но я хочу кое-что попробовать. Мы скоро будем!”

Через мгновение на берегу показались две фигуры в доспехах.

– Бродяга, это Фортис, – голос Солис был совсем слабый, а кожа тусклой, без привычного сияния, – он тоже воин, но целитель. Он попробует помочь ей.

Я перевёл взгляд на юношу. На голову выше Солис, с очень короткими пепельными волосами, и ярко голубыми глазами, только доспехи у него серебристые, а вместо меча за спиной хрустальный щит.

– Привет, Бродяга! – он улыбнутся так открыто, – можно я прикоснусь к ней?

Я только кивнул, Маруся тихо дремала у меня на руках.

Фортис аккуратно приложил обе ладони к вискам моей девочки. Мягкий, тёплый свет окутал её голову. Мой взгляд скользнул на кончики пальцев. Темнота с них отступала.

– Поразительно, – сказал Фортис, – вы осколки! Я впервые вижу тех ,кто нашёл друг друга на Земле.

– Ты можешь помочь? – спросил я с надеждой.