Осколки Бога

— В отдалённом будущем люди научатся управлять погодой, изменять ДНК и создавать новые миры из элементарной материи. Нет логического предела росту наших коллективных сил. Если посетитель из другого измерения посмотрит на человечество через миллиард лет, возможно, он увидит его как одно единое целое со своим сознанием и целью, а не как набор отдельных, относительно неинтересных индивидуумов.

— Вы хотите сказать, мы эволюционируем в Бога?

— Я хочу сказать, что мы — строительные блоки Бога на ранних стадиях его сборки.

— Думаю, я бы почувствовал, если бы оказался частью всемогущего существа, — сказал я.

— Почувствовал бы? Клетки твоей кожи не знают, что они часть человека. Эти клетки не оснащены ничем для такого знания. Они оснащены только тем, что необходимо для выполнения их конкретных функций и ничем больше. Аналогично и мы, люди — а также все растения, животные, земля и камни — не могли бы знать, если были бы частью Бога.

— Значит, вы считаете, что Бог взорвал сам себя — я так полагаю, это и был Большой Взрыв — и теперь собирает себя по кусочкам обратно? — спросил я.

— Он пытается найти ответ на свой единственный вопрос.

— Хм. А обладает ли уже Бог сознанием? Знает ли он, что заново собирает себя?

— Он знает. Иначе ты не мог бы задать этот вопрос, и я бы не мог на него ответить.

Физика Божественной пыли

— Если во Вселенной нет ничего кроме пыли и вероятности, как же хоть что-то происходит? — спросил я. — Как вы объясните гравитацию и движение? Почему всё не остаётся неподвижным?

— Я могу ответить на эти вопросы, ответив сначала на другие, — сказал он.

— Как вам удобнее. Главное, чтобы я понял.

— Наука основывается на предположениях. Учёные предполагают, что электричество будет вести себя завтра так же, как и сегодня. Они предполагают, что законы физики, применимые здесь, на Земле, так же применимы и на других планетах. Обычно эти предположения верны, или достаточно верны, чтобы быть полезными.

— Но иногда предположения ведут нас по неправильному пути. Например, мы полагаем, что время непрерывно — то есть, что между любыми двумя моментами, не важно насколько близкими, всегда есть ещё чуть-чуть времени. Но если это верно, то минута длилась бы вечно, потому что она состояла бы из бесконечного числа мельчайших кусочков времени, а бесконечность означает, что они никогда бы не кончились.

— Это старый трюк, я проходил его ещё в школе, — сказал я. — Я думаю, он называется «парадокс Зенона», по имени одного старого грека, который первым его придумал.

— И какое же решение у этого парадокса? — спросил он.

— Решение такое: каждый бесконечный кусочек времени бесконечно мал, поэтому математически всё срабатывает. Время может быть непрерывно, и при этом минута не будет длиться вечно.

— Да, математически это всё работает. И поскольку минута не длится вечно, мы полагаем, что парадокс Зенона не является на самом деле парадоксом. К сожалению, это решение неверно. Бесконечность — удобный инструмент для математики, но это просто абстрактная концепция. Это не свойство нашей физической реальности.

— Разве Вселенная не бесконечно большая? — спросил я.

— Большинство учёных соглашаются, что Вселенная огромна, но конечна.

— Это не имеет смысла. Что если я долечу на ракете до конца Вселенной и не остановлюсь? Разве я не смогу лететь вечно? Где же я буду, если не во Вселенной?

— Ты всегда являешься частью Вселенной, по определению. А значит, когда твоя ракета пересечёт текущую границу Вселенной, граница начнёт двигаться вместе с тобой. Ты станешь новой, внешней границей Вселенной в этом направлении. Но Вселенная по-прежнему будет иметь определённый размер, вовсе не бесконечный.

— Хорошо, Вселенная может быть конечной, но всё то «ничто» вокруг неё бесконечно, так? — спросил я.

— Не имеет смысла говорить, что у тебя есть бесконечное количество ничего.

— Да, наверное. Но вернёмся к теме, — сказал я. — Как вы объясняете парадокс Зенона?

— Представь себе, что всё сущее исчезнет и затем снова появится. Сколько времени пройдёт, пока ничего нет?

— Откуда я знаю? Вы придумали этот пример. Сколько?

— Нисколько. Время не может пройти, потому что время — это человеческая концепция о том, как меняются вещи по отношению к другим вещам. Если всё во Вселенной исчезнет, то не останется ничего, что могло бы изменяться по отношению к другим вещам, поэтому на самом деле времени не существует.

— Что если исчезнет всё за исключением меня и моих часов? — спросил я.

— В таком случае ты будешь ощущать воздействие времени по отношению к самому себе и своим часам. И когда остальной мир вернётся, ты мог бы сравнить, сколько времени прошло, согласно твоим часам. Но все остальные люди во Вселенной не изменялись бы во времени, пока они не существовали. Для них бы ты мгновенно состарился. Их и твоё время отличаются, потому что ты изменялся, а они нет. Не было бы общего времени; у каждого наблюдателя своё время было бы своё.

— Хорошо, думаю, это я понял. Но как всё это относится к моему первоначальному вопросу о гравитации и о том, что заставляет вещи двигаться?