Осколки былого могущества (СИ)

Мы двинулись следом, иначе придётся признать что побаиваемся. Себе то я сразу признался, но вот пасовать перед дворфами не буду. Амадзин я или нет? Собрал волю в кулак и бодро полез за подругой, стараясь ставить ногу след в след – привычка проводника: Находишься на незнакомой тропе – повторяй за ведущим. Рядом могут оказаться подводные провалы – ступил чуть левее и булькнул по самое не могу.

Волан так тем более не выкажет страха. Прослыть слабее девчонки? Ни за что!

С первых шагов уровень мокрости поднялся до пояса. Причём воды всего на ладонь – остальное жидкая, вонючая муть. Идти по ней непривычно и отвратительно. Вокруг подозрительное бульканье, трава опутывает ноги, грязь засасывает – мурашки по коже. Я на своём веку повидал множество выпущенных кишок и раскромсанных черепов, но данное болотное приключение взбаламучивает желудок похлеще.

Сзади, держа руки с поклажей повыше над водой, ползёт Волан. Ему ещё хуже – почти по грудь проваливается бедняга. Но мешок не намочил – настоящий проводник – запасы главнее всего. Ведь без сухих вещей в горах не выжить. Тут, конечно, не горы, но правила есть правила.

Проще всех Нате. Выросла девушка в долине и с водой знакома не по наслышке, даже вон плавать умеет. Прёт себе невозмутимо будто и нет вокруг этой отвратительной жижи – уважаю. Ну и завидую немного. Дед когда-то рассказывал что плавать довольно приятно. Но видимо речь шла о чистой воде, а не заросшем болоте, потому как мне даже ходить тут не нравится.

Засмотревшись на движения точёной фигурки плавно двигающейся впереди я и не заметил как мы выбрались на берег. Может в других местах и глубже, а нам вот повезло нарваться на брод по пояс. Волан, правда, намок по самые брови. Но у него поклажа тяжелая – падал несколько раз. Однако мешок напарник так и не замочил, за что ему отдельная хвала.

Оказавшись на твёрдой поверхности хотелось прыгать от радости, но некогда – чешуйчатый доспех нужно чистить. Под кожаные пластины набились ил и грязь, если засохнут потом уже не выковыряешь.

Благодаря стойкости напарника запасное нижнее бельё осталось сухим, а специально обработанная кожа брони почти не набирает влагу. Так что буквально через половину часа мы уже двинулись дальше.

Растительность с каждым шагом мельчает. Деревьев, даже чахлых, нет. Кусты всё ниже и всё больше походят на высокую траву. Громады кораблей возвышаются впереди до самого неба. Зрелище подавляющее и одновременно восхищающее, если вспомнить что всё это создали наши предки.

Украдкой я вынул из кармана обломок браслета подобранный у тела Милана. Кстати, неплохой посмертный монумент у лекаря вышел: нетронутый врагом молодой горец и гора трупов кольцом. Сразу видно – погибший был великим воином. Надеюсь в этой долине достаточно падальщиков чтобы позаботиться об оставленном позади погребальном месте.

Итак: матовый серый минерал. По идее я могу заставить его стать блестящим шариком ртути и слепить любую, даже самую умопомрачительную штуку. Однако на деле мои попытки тщетны. Пол дороги только и делаю что пытаюсь расплавить этот маленький обломок силой амадзина. Знать бы ещё что это за сила такая и как её пользовать.

Идеи всё больше сводятся к тому что нужно проанализировать свои чувства у Сталагорской радуги во время ковки Когтя. Я тогда был сосредоточен на изменении самородка. Даже не так, я был уверен что самородок изменится. И меняться он начал тем легче, чем сильнее эта уверенность возрастала. Она, конечно, была связана с радугой – я то думал что это её сила плавит мирфил, но теперь знаю что сила исходит от меня. Значит…

Размышления оборвались. Я вдруг обнаружил что разминаю в кулаке комок мягкой глины. На ладони радостно поблёскивала серая ртуть. Но попытавшись придать мирфилу форму при помощи пальцев я лишь расплескал его. Блестящие капли упали в траву и быстро впитались в почву.

– Надеюсь это был не Коготь? – Сварливо осведомился напарник заметив как с моих рук разлетаются брызги.

– Он самый. – Печально вздохнул я прикрывая ножны с артефактом от взглядов и корча растерянную гримасу.

Лицо резко обернувшейся Наты нужно было видеть. Но недоумение девушки длилось не долго. Она уже неплохо читает по нашим рожам и быстро распознала обман.

– Рукоять слегка торчит. – Указала напарница. – И Волан плохо притворился.

– Не успел войти в образ. – Развёл руками дворф.

Мы дружно ухмыльнулись, но сколько ни пытались друг над другом подтрунивать ощущение надвигающейся опасности лишь возрастало. Полностью отгородиться от него нет никакой возможности.

Громада скелета заслонила собой уже половину обзора. Белоснежные «кости» тонкими изящными линиями разлетелись в стороны и ввысь замысловатым узором. Трава вокруг стала мелкой и еле зелёной, а через какое-то время и вовсе исчезла. Наши ботинки вступили на мягкую, совершенно безжизненную, почву подняв клубы пыли и давление на психику пропало. Слетела с плеч тяжесть. Я будто переступил порог своего дома и захлопнул дверь за спиной. Хирд дружно замер наслаждаясь чувством облегчения.