Осколки чего-то красивого

   Диван... четвероногий друг... :-)))

   120.

   Оглянешься вокруг. В толпе, в транспорте... Из-под козырька кепки или завесы солнечных очков, чтобы никто не видел, что ты пристально смотришь. И что? Редко, редко, невероятно, до жалости, до горечи редко ты увидишь красивое лицо! Просто красивое. Лицо, не котором ничего не перекошено, не диспропорционировано, лицо, которое не покрылось рытвинами и пятнами или не вздулось прыщами.

   Зато, бывает, увидишь в толпе красивого человека и засмотришься...

   Зато, бывает, узнаешь кого-то поближе, и обязательно наступает момент, единый миг, когда черты его лица вдруг смазываются и плывут, и лицо становится прекрасным. Раз и навсегда. И тебя уже никто не разубедит, что твой друг красив. Потому что собственным глазам ты веришь больше!

   Иллюзорно ли преображение? Или чем больше людей любят тебя, тем красивее ты сам?..

   121.

   ---Дух Муравья

   Великий колдун Натаниэль умел исправлять свои ошибки. Есть такой редкий тип людей, которые умеют...

   По ужасной случайности он выпустил на волю демоницу Галанту. И он же потом уничтожил ее в страшном бою, в котором едва не погиб сам.

   Монахи бога-лекаря Сервиллиуса выходили раненого мага, но все же Натаниэль потерял память и почти все свои магические способности: сила ушла, просочилась неведомо куда, как песок сквозь пальцы...

   Честно говоря, он помнил только одно заклинание. Детское. То, что выучил первым в своей жизни...

   Оно называлось "Дух Муравья"...

   Крохотный синий муравей возникал из воздуха на ладони мага и лежал неподвижно. Но стоило вздохнуть поглубже и закрыть глаза, как маг уже смотрел на мир глазами синего муравья и отчаянно шевелил всеми лапками, чтобы перевернуться со спины на брюшко. Как только это ему удавалось, можно было спокойно спускаться со своей неподвижной руки и отправляться в путешествие по саду или Храму доброго Сервиллиуса, который был не против...

   Хорошо, что в любой момент можно было вернуться. И если и съели или раздавили - тоже ничего. Это не больно, а нового синего муравья создать совсем не сложно.

   Монахи часто видели Натаниэля на ступеньках Храма или в саду. Он сидел неподвижно, закрыв глаза, а на лице дремала мягкая безмятежная улыбка.

   Иногда монахи тихонько будили его и просили рассказать, что ему снилось.

   И он с радостью рассказывал про какой-то огромный невероятный мир, чудесный и удивительный даже без магии...

   Вечерами монахи подолгу бродили вокруг Храма, обсуждая очередную историю Натаниэля...

   Каждый мечтал побывать в этом мире...

   Мечтал, уже шагая по его траве, уже стуча подошвами сандалий по плитам его Великих Ступеней и уже слушая эхо в его Храме-до-Небес...

   (23 апреля 2003г)

   122. 24 апреля 2003г

   1)Сегодня я проиграл Юле в армрестлинг... Я не поддавался и сопротивлялся изо всех сил. Когда поддаешься - значит, не уважаешь человека, не веришь в него... Я отнесся к ней, как воин к воину, и был прав. И сам ничего не проиграл, а только приобрел. Приобрел уважение.

   2)Сегодня я подарил ей распечатку Замирских Легенд, вместе с Хрониками. Она улыбнулась и полушутя попросила автограф. Я нарисовал на обложке смешную рожицу;-)

   3)За проигрыш в армрестлинге я не в обиде. Честно.

   123.

   Я не знаю ни одного человека, который открыл бы Замирье просто так, не заплатив свою страшную цену.

   Кто-то начинал творить после смерти близкого и любимого человека, кто-то - полюбив навеки и безответно, кто-то - чудом выжив назло всем богам...

   Но, в любом случае, это был удар. Сокрушительный, нечеловеческий. Так бьет Вечность, без жалости, без промаха. И тот, кто пишет вечное, задевающее за душу, настоящее, тот и сам носит в душе своей боль...

   Я начал писать после развода родителей. Я в него не верил сначала и сопротивлялся, как мог. И осознал, что все потеряно, только в свой первый одинокий День рождения, четыре года назад... Только тогда я понял, что уже ничего нельзя поделать. И я умер в тот день...

   ...тогда я написал маленький рассказ. Первое, что увидел в Замирье, как первое, что видит цыпленок, вылупляясь из яйца:

   Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли... и пахли зеленым чаем...

   На траве лежал крылатый человек... Кто-то переломал ему крылья и разбил лицо. Разметались мягкие русые волосы, окрашенные алым... Он лежал, раскинув неподвижные израненные руки; и ноги неестественно подогнулись, как у сломанной куклы.

   ...Крылатый человек был живой. Ослепительно синие глаза глядели в пустое небо, а пересохшие губы что-то шептали, не в силах кричать.

   А вокруг таяли нежные цветы, и шелини - музыкальные ветры - пели весело и беспечно...

   Его время утекало по капельке. Но где-то, возможно, пересекались невидимые линии судьбы его и того, кто мог бы его спасти...

   (13 января 1999г)

   124.

   Дверь в Замирье. Тяжелая, замшелая. Без замка и ручки. Она не открылась мне этим вечером, сколько я ни стучал...

   После того, как я нарисовал своего крылатого человека, она закрылась...

   Сегодня я могу только пойти спать...

   125. 25 апреля 2003г