Осколки чего-то красивого

   Замирье... я почти попал в свое Замирье, почти свое. Это было оно, но таким, каким его увидел Игорь...

   Пока Юля водила меня за руку по всей этой гигантской квартире с высоченными потолками, я от изумления дар речи потерял...

   "Так, я побежал!" - сообщил Игорь и поспешно ушел. Да специально он ушел, чтобы оставить нас одних...

   184.

   Юля показала мне картины брата... и свои. Она рисовала черно белые картины, напоминающие старое кино. Сказала, что не может рисовать в цвете, как брат, потому что краски ее не слушаются, не ложатся верно и только все портят.

   Я сказал: видимо, каждому свое; это как я - я стихи писать не могу...

   Да, каждому свое, она со мной согласилась...

   185.

   В такой квартире только мечтать, только быть безнадежным романтиком! Это не мое серое Логово (которое тоже хорошо само по себе), это Храм...

   Мы разговаривали до вечера. (Еще пообедать успели. Юля курицу погрела в микроволновке и заварила чаю с малиновыми листьями.) Потом вернулся Игорь. (Вид у него был взъерошенный и несколько сумасшедший.) Тогда я посмотрел на часы и понял, что мне пора.

   Юля проводила меня до подъезда, где, смотрясь забавно на улице в домашних тапочках, велела непременно заходить еще и поцеловала на прощание...

   Боги... ну кто сказал, что счастья нет и чудес не бывает...

   186. 19 мая 2003 г

   Утро.

   Зачет по инглишу я уже давно получил автоматом, поэтому для меня сегодняшний понедельник - дополнительный выходной.

   ...Мы с Сашкой сидели на балконе и потягивали пиво. Я рассказал о вчерашнем своем походе, и вообще о Юле. Раньше не рассказывал.

   Он слушал, щурясь на ласковое солнце и время от времени кивал мне или прикладывался к бутылочке третьей "Балтики"...

   "Ты счастливый человек, Бальгар. Таких, как ты, один на миллион, ты знаешь... Я не завидую... хотя, нет! Завидую. Белой завистью. Меня вот никто никогда не любил. А я любил. А меня - нет... понимаешь?"

   "Да, у меня тоже было так..."

   "Балда, не было, раз говоришь. Любовь - она одна. И если не взаимная, то ты пропал. На всю жизнь останешься привязан к любимому человечку... Мне вспомнилось... когда я был маленький, я видел, как старшие мальчишки привязали собаку к последнему вагону товарняка..."

   При этих его словах мне стало не по себе... А он продолжал...

   "Я тоже, как та собака, Бальгар... Буду бежать, пока не упаду замертво...

   Люблю до сих пор. И в такие минуты, как сейчас, я ненавижу весь мир, ты уж меня прости..."

   Я положил руку ему на плечо. Сашка сидел угрюмый минут пять. Потом как-то собрался, заставил себя улыбнуться, и скоро уже шутил, как ни в чем не бывало.

   Обманывает сам себя... а как быть, если уже нельзя иначе? если иначе жить не хочется?.. Я не стал ему напоминать, и он себе - тоже...

   Просто мне открылась чужая бездна. На единый миг. Чужой Ад... Да каждый из нас носит в себе Ад. И я вот в чужой заглянул... нечаянно.

   Потом мы говорили и о Юле, и о любви философствовали - и ничего. Но тот момент, когда я хлебнул сашкиного ужаса, я никогда не забуду...

   187.

   ---Монохром

   Жили-были брат и сестра. Брата звали Ингар, а сестру - Джулай. И так они были похожи! И чертами лица, и забавным прищуром глаз на солнце, и мыслями, и привычками... но жили они в разных мирах...

   Мир Ингара был ошеломляюще цветной, парящий. Гигантские зеленые леса островками виднелись где-то внизу, а все остальное пространство занимали Море и Небо, соприкасающиеся у горизонта.

   В его мире жили драконы и сильфы, а прекрасные корабли бороздили просторы обоих океанов - Морского и Небесного.

   Прекрасен был мир Ингара, прекрасен и сказочен. В нем всегда светило Солнце, яркое, слепящее, творящее чудеса в Море и Небе, когда игра золотого света создавала миракли в русалочьих городах на глубине или подрумянивало облака предзакатно-фиолетовым, или красило нижнюю кромку Неба в цвет морской волны...

   А сам Ингар путешествует по своей Вселенной на корабле Скидбладнире, по Небу и по Морю...

   Таков его мир...

   Мир Джулай похож на старое кино. Это мир-монохром, где есть только два цвета - черный и белый, и их тени...

   Это мир преданий и легенд. Это мир призрачных образов, штрихов на пожелтевшем пергаменте, повествующем нам о рыцарях и драконах, о диковинных лесах, чьи ветви порой закрывают небо, заставляя свет падать вниз тяжелыми лучами...

   Каждый образ готов обрасти руническими надписями и поведать историю, только посмотри - и она появится. И для каждого она будет своя, иная, неповторимая...

   Вот крылатый Змий, на которого замахнулся копьем юный рыцарь, храбрец (или безумец), не носящий доспехов... Но мне Змия жаль! Потому что у него грустные и умные глаза, которые словно умоляют понять его и остановить копье.

   Но и лицо рыцаря отвагой светится и храбростью... Так кто тут злодей?.. Боги знают... но нам не скажут...

   Мы можем только сочинять историю за историей, а молчаливая драма так и останется навеки застывшей в черно-белом мире Джулай...

   В ее мире больше сумерек, а свет, если яркий, падает тяжелыми бликами, съедающими даже контуры...