Осколки эпохи Путина. Бюрократия против нации

Сурков требовал от едросов увеличить давление на общество: создать класс агитаторов, постоянные группы по пропагандистскому обеспечению борьбы с политическими противниками. В каждом регионе должны быть люди, которые получают за это зарплату, которые с утра и до вечера думают о том, как насолить конкурентам, как им возразить, как их поставить в глупое положение. «Улица должна быть наша» и т. д. В конце концов, они все это сделали: заместили живую политическую жизнь своими театральными постановками, своими политическими проститутками с флагами и речевками, спущенными «сверху». Мусорные технологии — вот все, что мог предложить Сурков своей партии, стоящей на страже интересов олигархии. Она и стала производителем идеологического мусора, который потом обобщенно был назван «планом Путина».

Сурков пытался сделать вид, что Путин в лице Ходорковского, Гусинского и Березовского «замочил» всех олигархов, что в России уже нет олигархии. А что тогда есть? Демократия?

Занятно понимание Сурковым смысла олигархии. Мол, она состоит в том, что министерством управляет коммерсант. Да еще так, что это «не прописано» в Конституции. Вот если бы «прописали», тогда и речи про олигархию быть не может. Или если по официальному статусу министр — не коммерсант, то это тоже не олигархия. Меж тем, правительство Путина (в бытность его президентом, а потом премьером) — это именно власть коммерсантов. Только торговали они не товарами, а страной. Их бизнес — грабеж страны, их система управления — создание условий для такого грабежа, их министерства — семейные предприятия.

Другой признак олигархии по Суркову: когда народные избранники работают на тех, «у кого больше денег». Причем без отметки о том в Конституции. Иными словами, Конституция для Суркова — то же, что для Путина — священное писание либерала, которое можно цитировать как угодно, но ни в коем случае не исполнять. Если что-то есть в Конституции, то это заведомо не может быть олигархией. Дефиниция является священной, а потому — не подлежит толкованию. Если сказано, что мы следуем Конституции, в которой ничего нет про олигархию, то олигархии нет как таковой! Вот так логика! Группировка лжецов и воров принуждает общество ко лжи и непротивлению воровству, к обслуживанию лжецов и воров и декларирует, что все это — в соответствии с Конституцией!

Конечно, Суркову трудно позабыть, что олигархия — просто власть немногих. Но он предпочел не знать или не вспоминать, что эти «немногие» — еще и самозванцы, купившие себе власть, захватившие государство своим богатством и действующие исключительно в своих интересах. Олигархия тем и отличается от аристократии. Возможно, под аристократию вся эта сволочь и намеревалась рядиться. Но при этом власть немногих надо было спрятать за властью одного. И это значит, что олигархии предпочтительна деспотия — власть одного в своих частных инетерсах. В системе деспотии («исполнительной вертикали») не нужно договариваться даже узким кругом. Все обслуживают одного и живут его благорасположением. Трудно представить себе более подлую систему власти. Но именно она — идеал Суркова и его однопартийцев.

Сурков говорил про олигархов ельцинского периода, которых он мог перечесть по пальцам — так их немного. Чтобы дать индульгенцию путинским олигархам, которых образовались сотни, Сурков убеждал, что прежние были оторваны не только от народа, но и от делового сообщества. Выходит, Путин просто освободил страну от олигархии, а нынешних путинских олигархов уже можно считать добропорядочными бизнесменами! Лояльный вор объявлен вовсе не вором, а очень даже уважаемым лицом. Таких оказалось заметно больше, чем пальцев на одной руке. И непомерные амбиции времен ельцинизма им неведомы. Скромные такие миллиардеры — вроде Абрамовича или Лужкова… Или назначенцев в олигархи из «питерских» и «фээсбовских». Все, как на подбор, лояльны президенту и Конституции. Значит — не олигархи.

Как в насмешку над общеизвестными фактами, Сурков гневился против ельцинизма: коррупция заменила конкуренцию, ведущие телеканалы стали оружием в руках известных олигархических групп и т. д. Разве сегодня что-то иначе, чем при Ельцине? Еще похлеще — вот это точно! Тогда коррупция и захват СМИ были распределены в группировках, теперь все слилось в «вертикаль». Олигархия из группы стала системой.

Отчет о достигнутых успехах путинского правления не мог не угнетать самого Суркова. Он говорил: «Чтобы подчеркнуть драматизм той ситуации, могу сказать, что в прошлом году мы вроде бы вышли на уровень 60 % зарплаты учителя по отношению к уровню 1989 года. Можно представить, куда мы откатились, если до сих пор наш учитель получает меньше, чем при советской власти». После этого следовало бы признать, что со времен Ельцина ничего не изменилось. Но участник грязной борьбы власти против народа этого никогда не сделает. Он просто ищет, на кого бы свалить вину за тяготы жизни, которые несет народ.