Осколки эпохи Путина. Бюрократия против нации

«Родина» попыталась хотя бы в какой-то части сделать амнистию к 100-летию Думы осмысленной. Мы быстро сформировали свой проект, который серьезно отличался от трех других, внезапно появившихся на свет, — как будто кто-то стремился присвоить себе славу народолюбцев. Ради этого «Единая Россия» готова была развязать очередную межфакционную грызню. И потом прославить себя отчетами в СМИ о проделанной работе.

Из стенограммы 19 апреля 2006, О проекте постановления «Об объявлении амнистии в связи со 100-летием учреждения Государственной Думы в России»

Савельев А. Н. (…) Партия власти предлагает быть милосердными только к тем, кто совершил незначительные преступления или преступления средней тяжести. Мы предлагаем целый ряд условий, в том числе и относительно того, чтобы те, кто совершил преступления средней тяжести, тяжкие преступления, особой тяжести, также имели бы возможность получить право на амнистию. Естественно, с огромным количеством оговорок, которые также имеются и в проекте «партии власти».

Проект «Единой России» затрагивает всего две с половиной тысячи лиц, находящихся в заключении. Из восьмисот сорока тысяч! Насколько существенно будет наше милосердие, если мы пойдём по такому пути? Может быть, немножко смягчиться? В последнее время количество осуждённых у нас заметно увеличилось. В местах лишения свободы за последний год прибавилось шестьдесят тысяч человек, а мы всего две с половиной тысячи амнистируем. Не маловато ли будет? Кроме того, в последнее время за тяжкие и особо тяжкие преступления осуждают, согласно оценкам экспертов, до 70 процентов всех лиц, привлечённых к ответственности. Это значит, что правоохранительная система сместилась в репрессивную область, — те преступления, которые раньше оценивались мягче, сегодня оцениваются жёстче. Мы должны быть милосердны к тем, кто испытывает на себе подавляющую силу правоохранительных органов, которые в ряде случаев теряют всякий стыд и используют систему наказаний вовсе не для борьбы с преступностью, а для расправы с неугодными. Таких примеров очень много, не время сегодня говорить о них подробно.

Мы должны думать о том, что на нас лежит ответственность за обстановку в стране. Ведь мы толкаем людей на преступления теми законами, которые разрушают социальную среду. Самая главная причина преступлений — ужасающая нищета и распад морально-нравственных основ нашего общества. А это происходит, в том числе, и под влиянием тех законов, которые мы принимаем. Призывая вас к милосердию, я предлагаю задуматься и переосмыслить собственную деятельность в Государственной Думе. Так ли уж мы милосердны в законах, которые мы принимаем?

Наш проект постановления по амнистии отличается тем, что мы выдвигаем целый ряд категорий, которые, с нашей точки зрения, подлежат амнистии. В нашем проекте постановления об амнистии присутствуют такие категории осуждённых, как женщины, имеющие детей-инвалидов, инвалиды первой и второй группы, больные туберкулёзом первой и второй группы диспансерного учёта, независимо от тяжести совершённых ими преступлений. В проекте партии власти эти категории отсутствуют. Мы считаем, что амнистии должны подлежать осуждённые с остатком срока менее одного года. Этой категории также нет в проекте «Единой России». Мы предлагаем амнистию для впервые осуждённых за преступления небольшой и средней тяжести. Этой категории также нет в проекте «Единой России».

В связи с этим, поскольку мы понимаем, что сегодня, безусловно, будет в первом чтении поддержан проект парламентского большинства, мы предлагаем этому большинству те категории, которые я перечислил, принять в качестве поправок, проявить милосердие к ним. (…) Я призываю к тому, чтобы осмыслить акт амнистии как благосклонность власти по отношению к народу. Этой благосклонности нам очень часто не хватает. Наши умозрительные представления о жизни и о том, как должно быть устроено право, порой затмевают представления о том, что необходимо народу, что необходимо для выживания государства.

Депутаты «Единой России» оказались глухи к призыву быть милосердными. Амнистия оказалась фиктивной, практически не затронув подавляющее большинство осужденных. Она была совершенно лишена смысла. Все наши попытки сделать решение Думы более человечным, разбились о прямое заявление главного куратора подготовки данного решения Павла Крашенинникова — ельцинского министра юстиции, одного из самых последовательных русофобов. На пленарном заседании после его доклада, я задал в микрофон вопрос: рассматривают ли авторы проекта «партии власти» и лично Крашенников хоть какую-то потенциальную возможность поработать над нашими предложениями в качестве поправок к их проекту? Ответ был вполне прямой. Из него следовало, что нам не стоит тратить силы. Никакие доводы фальсификаторов парламентаризма не волновали. Они выдавали план по числу решений в единицу времени, а свой вариант амнистии хотели принять немедленно.