Осколки хрустальной туфельки

— Да об этом же здесь все знают. Готт ничего не скрывал — к нему постоянно наведывается его дружок. Обычно он приезжает к нему во время обеда, и они вместе идут в ближайшее кафе. А последний его приятель и вовсе помешанный — таскается к нему на дню по сто раз, только что пылинки не сдувает…

— А давно Готт здесь работает?

— Года три, это точно.

— А чего-нибудь странного за ним не замечалось?

— Я уже сказал… — жалобным тоном произнес парнишка.

Отчего-то общение со мной как с частным детективом его совсем не воодушевляло, и он явно уже жалел о том, что вообще заговорил.

— Я имею в виду его работу — в ней не было ничего странного?

— Да чего же тут странного: вскрыли, установили причину смерти, зашили — только и всего.

Я поморщилась.

— А, быть может, были такие вскрытия, перед которыми он как-то… нервничал?

— Да не знаю я ничего больше! Спросите у него самого, нервничал он или не нервничал. Или… или…

Несчастный парнишка озирался по сторонам, словно искал помощи и поддержки у окружающих. Но вдруг его взгляд остановился за моей спиной, и он просипел:

— Спросите лучше обо всем вон у него. Уж он-то вам наверняка все расскажет!

Я обернулась и увидела бармена из ночного клуба «Опал», и хотя теперь вместо спецформы на нем была светлая майка и голубые джинсы, я без труда его узнала. Небрежно подбрасывая на ладони ключи, он шел по направлению к нам.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила я, оборачиваясь к санитару.

— Это и есть последний дружок Готта, о котором я рассказывал.

— И до чего же тесен мир, — пробормотала я, наблюдая за тем, как бармен поднимается на крыльцо.

Но он-то, несчастный, еще не догадывался об этой тесноте мира и меня не узнал, так что когда санитар его окликнул, то на меня он почти не взглянул.

— Юра, а Готта нет!

— Нет? А он мне говорил, что весь день пробудет здесь, вот я и приехал без звонка. — Кажется, Юрочка очень расстроился, и мне его даже стало жаль.

— Но к нему тут гости, — продолжал вещать санитар.

Я попыталась предупредить его следующую фразу, но не успела.

— Это частный детектив — Татьяна Александровна.

Если бы взглядом можно было убить, то сейчас этот гнусный санитар рухнул бы замертво.

— Частный детектив? — Юрочка с опаской покосился на меня. — И что вам нужно?

Расправу над санитаром пришлось отложить до лучших времен, а сейчас мне нужно было как-то выбраться из создавшегося положения, которое, надо заметить, меня совсем не радовало. И, не переставая бросать испепеляющие взгляды на своего знакомого, я произнесла:

— Мне нужно поговорить с вами о Готте.

— О Готте? — Юрочка побледнел, он затравленно смотрел то на меня, то на санитара. Несчастное создание вот-вот было готово лишиться чувств. И я опять невольно ему посочувствовала.

— Да, о вашем знакомом. Ведь Готт — ваш знакомый, не так ли?

— Мой? — Юрочка бледнел все больше и больше. — А что именно произошло?

— Исчезла одна девушка, и, возможно, он один из тех людей, кто может знать, что с ней произошло, — поясняла я.

— А-а-а… Но я ничего не слышал ни о каком исчезновении. Думаю, и Готт ничего не знает.

— А вот об этом мы у него и спросим.

— Но его сейчас нет? — Юра перевел вопросительный взгляд на санитара.

— Он уехал с утра. Думаю, уже скоро должен вернуться.

— Отлично. Тогда я подожду его еще немного. — Я достала из сумочки сигареты и закурила.

Санитар топтался рядом. И хотя он мог смело считать, что его миссия в этом деле выполнена, уходить не спешил — жажда зрелищ была явно сильнее опасности. Он потянулся за очередной сигаретой.

— Мне нужно позвонить, — прошептал Юрочка, спускаясь с крыльца.

Я небрежно кивнула и отвернулась от него — несчастный и так чуть ли не в обморок падает от страха за своего ненаглядного Готта, может, если он сделает пару звонков, то это его немного успокоит…

Неожиданно промелькнувшая мысль заставила меня резко обернуться к Юре. Не могу сказать, чтобы беседа по телефону его успокаивала, но какое-то удовлетворение от разговора он явно испытывал. Он быстро-быстро что-то бормотал в трубку и эмоционально жестикулировал.

— Юра, — осторожно позвала я его.

Он подпрыгнул на месте и вскинул голову так, как если бы я заорала ему в ухо.

— Вот черт! — выругалась я, выбрасывая недокуренную сигарету. — Меня обвели вокруг пальца, как дилетанта, ведь он сейчас звонит Готту!

Юра что-то успел сказать в трубку, после чего резко развернулся и побежал. Он достиг своей машины первым, забрался в салон и тут же завел мотор. Мне оставалось только помахать ему вслед ручкой, что я и сделала. А вот уже потом мои самые кровожадные мысли и желания плавно перенеслись на незадачливого санитара — настал его час ответить за свою излишнюю болтливость.

Я обернулась в его сторону. А этот тип как ни в чем не бывало стоял на крыльце, курил и явно ждал продолжения концерта с моим участием в роли шута. «Сволочь!» — мысленно обозвала я его и стремительно зашагала к санитару. Но тут же замерла на месте. Напротив стоянки морга чернела знакомая мне «Нива». Я уставилась на непроницаемые черные стекла машины и не сразу услышала чьи-то голоса за спиной.

— Это она?

— Вроде та самая.

— Отлично.