Осколки клана. Том 1

Впрочем, особой преградой это не стало, всё-таки моей стихией являлся огонь, пусть и зелёный, а дверь была хорошей, крепкой, но деревянной, а ещё моё эго не даёт дыма, что порой очень и очень удобно. Так что уже секунд через тридцать я, истощив остатки выплеснутой живицы, ловко поймал выпавший из косяка довольно сильно нагревшийся замок и отложил его в сторону.

Вообще, я за последний месяц очень даже поднаторел в контроле своего жидкого пламени, так что даже Мистерион уже не возражал, когда я вовсю использовал способности. А ведь ещё в первой половине сентября мне было строжайше запрещено прибегать к помощи своего огня без контроля со стороны. Так что я в какой-то мере даже гордился собственными успехами и прогрессом.

Машка медленно и как можно тише отворила изувеченное дверное полотно, но давно не смазанные петли всё равно неприятно скрипнули, что в ночной тиши прозвучало довольно громко и заставило нас на мгновение замереть. Храп внутри постройки резко оборвался, мужчина завозился, а затем, промямлив что-то, вновь звонко засопел, позволив нам облегчённо выдохнуть.

К сожалению, пусть направление чаровничьей анестезиологии, к которому относятся и многие сонные чары, довольно обширно и перспективно как для лечения, так и для боевых действий, применять что-либо серьёзное Сердцезарова пока просто-напросто не умела. Базовые же заклинания были не универсальны. «Гипнос-морфеа» создавала ограниченную область, принудительно усыпляя существ, попавших под его действие, что было бы удобно, если бы не тот факт, что разбудить объект мог любой посторонний шорох, а на человека с активным ядром, даже не обученного сопротивляться подобным чарам, он мог и вовсе не подействовать. «Сомнус», в свою очередь, накладывался сразу на определённую площадь, углубляя естественный сон, делая его глубоким и крепким, но вкупе с предыдущим заклинанием был совершенно бесполезен.

Привычным движением вытащив из подсумка нож, я, быстро скользнув внутрь павильона, одновременно ощупал взглядом когда-то уютное помещение. Сейчас же домик на крыше был превращён в натуральный свинарник, заваленный мятыми и рваными газетами, журналами для взрослых с низкопробной «клубничкой», бутылками, объедками и каким-то мусором. Ну и открытый люк, ведущий на нижний этаж.

Возле широкого панорамного окна, выходящего на сторону главного фасада, был установлен стол, а рядом простенький раскладной стул, на котором и обнаружился наблюдатель. Довольно высокий мужчина, даже не в обычном, наёмничьем, а в армейском городском камуфляже, он мирно похрапывал, уронив голову на руки, сложенные на столешнице. Рядом на полу валялась упавшая с немытых чёрных волос, похожая на панаму шляпа, но вот то, что лежало перед ним почти рядом с приоткрытым окном, не понравилось мне куда больше, нежели даже совершенно не бандитская, а очень даже военная внешность пациента.

Если не ошибаюсь, подобная штуковина называлась «многозарядный штуцерный пулевик», и если за простой, ручной гражданский мог угодить прямиком на эшафот, то за хранение вот такой вот пукалки, по-моему, даже наказания официального не существовало. Ну, разве что десять лет непрерывного расстрела на неохраняемых каторжных рудниках в Запретной Зоне без права переписки!

«Надо брать живым!» – понял я, и, судя по всему, в очаровательную блондинистую головку напарницы пришла точно такая же мысль, потому как девушка, отодвинув меня и прошептав одними губами: «Я сама!» – решительно направилась к мужику, складывая ручные печати.

– Шоковый удар! Активация! – прошептала девушка, быстро касаясь оголённой шеи встрепенувшегося при звуках её голоса мужчины.

Что-то негромко застрекотало – и в воздухе запахло грозой, как во время спарринга с Громовым. Наблюдатель выгнулся дугой, мелко дёргаясь, и если бы Маша его не придержала, непременно бы упал на пол, уронив стул.

– Всё, – устало произнесла девушка, аккуратно положив тело грудью на стол и быстренько смахнув со лба выступивший пот. – Второй, надо бы его зафиксировать, а то он может очнуться в любой момент. А думаю, он нам полезнее живым, чем трупом.

– Согласен, – кивнул я, вытаскивая из подсумка одноразовые наручники и небольшой моток крепкой лески. – Третья, а я и не знал, что ты владеешь электрической стихией.

– Это не она, – улыбнулась девушка. – Точнее, не совсем она… Это медицинские чары для усмирения особо буйных пациентов. Живицы жрут много, а эффективны только при прямом касании участков тела возле важных центров нервной системы. Ты крути его пока, а я люк посторожу.