Осколки клана. Том 2

Алёна с самого утра ходила за мной хвостиком и вдруг возжелала прямо с утра любовных утех из разряда: «Давай, если ты сегодня не идёшь в Академию, мы проведём этот день в постели!» Что было для неё, скажем так, несвойственно, потому как, просыпаясь, девушка, из которой до сих пор полностью не выветрился родной посад, бежала заниматься домашними делами, лишь немного уступая в скорости хозяйственной Кларе.

А сегодня то упорно приставала ко мне с глупыми вопросами и просьбами, а под конец попросила, чтобы я прямо сейчас научил её ездить на пароцикле, в результате пришилось ее просто связать и, поцеловав, оставить лежать на кровати в моей комнате. Ну а заодно я походя заблокировал снаружи дверь Елизаветы Всеволодовны с детьми, потому как мне совершенно не хотелось, чтобы кто-нибудь раньше времени поднял тревогу.

Оставался вопрос с наблюдателем Ольги Васильевны. Моя опекунша, скорее всего, думала, что я о нём просто-напросто не знаю. Более того, я, подумав немного в своё время, не стал даже обижаться на то, что за мной иногда следит один из Ланских. Понять, кто это такой, было не так уж и трудно, ведь отличительными признаками этого клана являлись тёмно-зелёные, почти чёрные волосы и второй, светлый горизонтальный зрачок в обычном человеческом, такой же, как у козла или жабы, хотя мне и не было известно, что такие глазки, собственно, умеют делать.

У Клары чёрточка была практически не видна. А вот этот был чародеем, скорее всего, единственным, обитающим на «птичьих правах» в нашем коттедже, во всяком случае, о других я не знал. А всё благодаря уже бажовским зенкам, которые, как оказалось, активированными видят сквозь некоторые чары. К тому же, считая, что я его ни разу не заметил, мужик откровенно расслабился. И пусть плотно на хвост он мне подсел только в последние дни, когда я пытался притупить внимание ещё одной страшной женщины этого дома, тоже словно бы почуявшей, что я что-то задумал, но конкретно сегодня мне его компания была совсем уж без надобности.

Так что пущенный прямо в затылок уже натренированной метать ножи рукой гаечный ключ качественно выбил сознание из висящего под потолком чародея. Не ожидал он от меня такой подлости, а потому, пока я готовил пароцикл, заставив его ухать котлом громче обычного, отвлёкся и дёрнулся в самый последний момент, почувствовав опасность, когда было уже всё равно, в затылок прилетит ключ или в висок, как, собственно, и получилось. Зная, что это не враг, я даже поймал его, чтобы Ланский не сломал при падении шею. Ну а заодно ещё и немного придушил, чтобы обеспечить ему качественный, крепкий сон.

А всё потому, что, наконец, наступил тот оговоренный через идиша с завербованными им наёмниками день, когда мне предстояло тайно покинуть Полис, и выбран он был далеко не случайно. Шестое декабря, пятница, ровно две недели остаётся до зимнего солнцестояния, и именно в эти четырнадцать дней самые опасные чудовища, обитающие в Запретной Зоне вокруг Москвы, по какой-то причине из века в век проявляют наименьшую активность. Ну и так уж получилось, что ещё три домашних монстра женского пола ушли куда-то по своим делам с самого утра, и ни Клары, ни Ольги Васильевны, ни Маргариты Юрьевны не наблюдалось на горизонте, что позволяло мне без проблем реализовать свой план.

Касательно же реальных чудовищ, неизвестно, почему они так вели себя близ Москвы в это время года. Такое же странное поведение было свойственно и большинству других монстров, в частности неразумным тварям, вроде лютоволков, практически не нападающим в этот период даже на одиночек, рискнувших выбраться за пределы охраняющей город стены.

В то же время разнообразные гости с других планов, вроде элементалей, уже в полной мере испытывали трудности, связанные с тем, что зима окончательно вступила в свои права, ударив морозом по их физическим телам. Те же водные элементали уже окончательно промёрзли и, превратившись в ледяные статуи, дожидались первых тёплых деньков на берегах рек, болот и озёр. Те же, что избежали подобной участи, скрывались на глубине и были неопасны, если целенаправленно не долбить лёд и не подходить к незамерзающим водоёмам.

Конечно, водная стихия не была столь беззубой в сезон Уробороса, и вполне можно было столкнуться с вьюжным или ледяным элементалями или их порождениями, однако это был неизбежный риск, ежегодно приходящий с зимой и морозами, с которым оставалось только смириться.

Гости с древесного плана, как и их потомки в виде оживших деревьев (дендроидов и им подобных), разделили судьбу обыкновенной фауны, в значительной мере промёрзли и сохраняли большую часть времени полную неподвижность, игнорируя происходящее вокруг. Как, впрочем, и грибообразные создания: плесневые, слизистые и прочие травки с цветочками из разряда ужасающих проявлений царства Флоры.